Комментарии к тексту «Аштавакра гита». Необусловленность внешним.

Духовная эволюция (люди, садху, джняни, сиддхи, боги).
Самоосвобождение.

Аштавакра сказал:

Несомненно, самоосознающий, играя в мирской жизни, никак не сходен с тупыми ослами этого мира.

Истинно, сосредоточенный в мистической йоге не чувствует никаких волнений, утвердившись в этом состоянии, - хотя все боги, начиная с Индры, тоскуют и печалятся.

Аштавакра говорит, что тот, кто реализовал недвойственность, не находится в состоянии обыденной жизни, а находится в состоянии игры. Состояние игры очень отличается от состояния обычного, обусловленного видения. Состояние обусловленного видения подобно видению тупого осла. Так говорит Аштавакра. Состояние божества, состояние осознавания единства с Источником подобно парению в пространстве, подобно танцу божества. И два эти состояния несоизмеримы.

Многие люди спрашивали Рамана Махариши: «Джняни делает то-то и то-то». А Рамана Махариши говорил: «Это вы видите так. Джняни ничего не делает». Они опять спрашивают: «Джняни говорит, дает наставления, заботиться о нас». Он говорил так: «Радио тоже говорит и поет. Но если вы загляните внутрь радио, вы никого там не увидите».

Таким же образом состояние джняни, который реализовал единство с источником, внутри является полной пустотой. Оно бессущностно. Однако другие люди, видя его действия, могут вводиться в заблуждение, думая, что его сознание функционирует аналогичным образом.

Джняни непрерывно находится в состоянии игры. Для него нет таких понятий, которыми опутан обычный человеческий ум, вроде таких – добро-зло, чистое-нечистое, правильное-неправильное, хорошее-плохое, правда-ложь, прошлое-будущее. Для него такие вещи вообще смешны. Он не разделяет человеческую глупость ни по одному пункту. Можно сказать, он ни с чем не согласен, ни с одним словом обычного человека. Но он не показывает это. Не то, чтобы он находится в какой-то агрессии, и готов спорить или сражаться. Он наоборот, может излучать любовь или сострадание. Но он не согласен в сущности, в самом главном, в самом важном. Потому что он знает, к примеру, что в мире нет плохого, а есть то, что человеку не нравится, нет хорошего, а есть то, что ему нравится. Нет того или этого, а есть различные виды восприятия.

И когда джняни находится в состоянии единства с Источником, все, что ему остается делать при проявлении – это играть. Играть – то есть совершенно по-другому установить отношения с реальностью. Совершенно другие взаимоотношения с миром, с собой, со своими мыслями, со своим восприятием, с другими существами. Это очень тонкие, очень изящные, очень глубокие взаимоотношения, основанные на видении недвойственности. Они не основаны ни на законе кармы, ни на человеческих представлениях. В состоянии игры немыслимо разделять какие-либо человеческие представления. Потому что состояние игры – это видение божественных существ, сыновей богов, детей неба, полностью пробужденных.

Однажды человек из близкого окружения Намкароли Бабы оставил тело. Другие люди горевали. Они пришли и спросили Нимакароли Бабу: «Вы, наверно, так огорчены!» Намкароли Баба засмеялся и сказал: «Вы что, думаете, я разделяю ваши сны?».

Это означает, что жизнь и смерть существует для тех, кто видит сны. Другой существует для того, кто видит себя как субъекта. Но в Абсолюте это все нереально. В Абсолюте это все – игры Абсолюта, от которых нечего печалиться. Поэтому Ашвакра так жестко подчеркивает насчет тупых ослов этого мира. Это сделано не с целью как-то вызвать неприязнь, а с целью сделать четкое разграничение. Хоть и святой, имеющий единство с Источником, играет в этом мире, он никогда им не омрачается. Немыслимо, чтобы его сознание хотя бы на миг утратило видение Источника и как-то вошло в омраченность.

Он говорит, что, будучи сосредоточенным в таком мистическом состоянии, он не чувствует никаких волнений, хотя даже боги сансары тоскуют и печалятся. Волнения есть признак неведения, признак сна разума, заблуждения. Святой же пребывает в великой радости и благоговейном экстазе благодаря единству со Всевышним Источником. Потому что сны разума больше не могут его вводить в заблуждение. И хотя он как бы претворяется, разделяя человеческие понятия, на самом деле он их не разделяет. Он их глубоко не разделяет, потому что он привержен другим понятиям, понятиям Абсолюта. Кто-то может подумать, что, может быть, надо отрицать человеческие понятия, дать им хороший бой, чтобы они знали свое место? И показать, в чем истинный дух?

Такие тоже были. К примеру, известна школа капаликов, в их программе тренировки было подобное поведение. Они изображали из себя калек, глухонемых, сумасшедших, заматывали, забинтовывали себе руки, изображали из себя больных проказой. Они шли в города и селения, и вели себя как сумасшедшие: бессвязно лепетали, фыркали, пугали людей. А люди их проклинали и всячески на них злились. За счет этого они проверяли, привязаны ли они к человеческому мнению о них, к престижу в обществе, насколько они отрешились от своей личности.

Либо они считали, что, когда люди сердятся на них и проклинают их, они очищают их карму. То есть это даже для них могло быть благоприятно.

Но на самом деле отрицать человеческую сторону или как-то объявить ей бой – это тоже крайность, только другого рода. Поскольку в естественном состоянии нет ни приятия, ни отвержения, святой, пребывающий в естественном состоянии, не отрицает человеческую часть. Он не борется с ней. Потому что раньше он за нее держался, а теперь он открыл связь со Всевышним Источником, и начал отрицать человеческую часть. Но то очередная двойственность, очередная крайность. Исконное же состояние находится за пределами крайности. Он ее не отрицает и не принимает ее. Он просто относится к этой человеческой части с беспредельным юмором, не считая себя с ней связанным в душе, но принимая волей игры в ней участие. Он относится так, как и нужно относиться при практике игры.

Тот, кто не может относиться с беспредельным юмором к своей человеческой части, скорее всего, не знаком с Исконным Сознанием. Он часто смертельно серьезен, когда речь идет о его человеческой части. Поэтому он является еще обычным существом, подверженным карме, и никак не играющим. Его еще можно где-то найти и поймать, наступив на одну из сторон ложного эго. Но играющий святой, который изначально относится к своим человеческим частям с беспредельным юмором, всегда легок, гармоничен и непривязан, ни к себе, ни к другим.

И это не мешает его излучать любовь и сострадание, гармонию с другими, радость. Наоборот, будучи пустым, он становится беспредельно гибким в любой ситуации. Поскольку привязываться не к чему, ничто не мешает ему быть гибким.

Почему мы часто бываем не гибкими в общении с другими, в отношениях с самим собой? Потому что где-то есть фиксация. Где-то мы привязаны к чему-либо в себе. И у нас уже отсутствует свобода действий и правильности действий в какой-либо ситуации.

Но непривязанность дает йогину потрясающую легкость, пустоту сердца и гибкость, когда он знает, что ничто не достойно того, чтобы вызвать замешательство в уме, ни снаружи, ни внутри. Тогда он просто расслабляется, и, будучи расслабленным, он живет спонтанно.

Когда йогин обрел такое сознание, говорят, что он уже находится не на человеческом уровне, а на уровне божества. 

Он, знающий, незатронут условиями, проявляющимися в соответствии с хорошими делами или плохими, также, как неба не касается дым, сколь бы высоко не поднялся.

Что может помешать великой душе, познавшей этот целый мир как свою жизнь, быть удовлетворенным?

Когда йогин реализовал единство с Великим Источником, когда он познал мир как самого себя, что может душе помешать быть удовлетворенным? Какие катаклизмы, какие события могут помешать душе быть в состоянии удовлетворенности? Это невозможно в принципе.

Поэтому он никогда не затронут условиями, которые проявляются в соответствии с кармами. Кармы непостоянны.

К примеру, человек начал духовный путь и по законам астрологии у него идет элемент пространства. Восемь лет длится у него период элемента пространства. Это цикл. Он испытывает необычайный подъем и легкость, легкий энтузиазм, и все у него получается. Его ум работает с большой скоростью. Он чувствует, что если он так будет идти дальше, то непременно станет великим святым. Но внезапно, по истечению восьми лет у него должен идти по законам астрологии элемент воды. И вместо вишуддха-чакры его сознание опускается в свадхистана-чакру. И внезапно он чувствует, что тот духовный подъем, который у него был восемь лет, куда-то исчез. Наступают новые условия, новые состояния чувствования себя, новые кармы. И его ум, если он не обрел духовную силу за это время, начинает впадать в замешательство. Над его головой сгустились новые расположения планет. И он может чувствовать, что уже его мир выглядит не так, то не эдак.

Это все условия, которые либо благоприятствуют человеку, либо нет. Каждый человек подвержен условиям. Поэтому мастера говорят ученику: научись терпению, обрети волю, не пытайся хватать звезды с неба. Научись элементарному. Неизвестно, что есть в твоем сознании, как ты к этому отнесешься. Научись быть постоянным, ровным во всем, быть всегда одинаковым.

Когда вы обрели всегда ровное сознание, это означает, что вы кое-что реализовали. Есть такая поговорка: если твой ум неизменен, ты в сахаджа-стхити. Это означает, пройдет ли вы ритриты или не пройдете, пройдет десять лет или тридцать, будет ли Дивья Лока самой процветающей сангхой мира, или она будет совершенно скромной, состоящей из двух десятков монахов. От этого ваш ум не изменится. Будете ли вы занимать самое скромное положение или самое высокое, ваше сознание останется. Если оно останется, можно сказать, что у вас есть кое-какое достижение.

Из всех четырех категорий существ, от Брахмы до травинки, только человек знания способен к устранению стремления и отвращения.

Редкий человек знает себя как неделимого Господа мира; никакой страх не приходит к тому, кто живет истиной.

Аштавакра сказал:

Вы не связаны ничем. От чего чистый человек, подобно Вам, должен отрекаться? Отстранившись от проблем тела, Вы можете успокоиться.

Все исходит от Вас, подобно пузырю из моря. Зная себя так, - как единого, - можете быть покойным.

Хотя и находящееся перед глазами, все это несущественно; существуя в Вас, не безупречно, как Вы. Это, - как змея в веревке, так что Вы можете быть в безмятежности.

Равный в боли и в удовольствии, равный в надежде и разочаровании, равный в жизни и смерти, и полный без недостатка, Вы можете быть покойным.

Тогда без всяких изъянов вы можете пребывать в самадхи.

Кажется, что такое равенство есть нечто вполне обыденное. На сомом деле это не так.

Сома раса – принцип единого вкуса – предполагает способность йогина быть в ровном сознании, когда оно захватывает огромные полосы восприятия. Легко быть в ровном сознании, когда сознание воспринимает что-то незначительное: один и тот же вкусный прасад, дружелюбные монахи, строгие принципы поведения и благоприятные принципы для практики, крепкое, здоровое тело. Это очень легко. Однако истинное равенство означает, что ваш ум способен захватить очень широкие полосы восприятия и при этом не поменяться как в одну сторону, так и в другую.

Сможет ли ваш ум быть ровным, если вы попадете в величайшую роскошь, в величайшую славу, наслаждение, утонченное различение, туда, о чем вы даже помыслить не могли? Это могут быть очень глубокие состояния, связанные с ясностью, знанием, когда вам откроются сверхсилы, сверхспособности. Когда вы почувствуете, что за куртой монаха в вас скрывается божество – владыка вселенных, не опьяниться всем этим? Когда вы окажетесь в состоянии власти, к примеру.

Или наоборот, когда вы попадете в жесткие условия, где вы полностью ограничены, где ваш творческий потенциал заблокирован, где ваша внешняя свобода ограничена, где ваши элементарные удобства тела не удовлетворяются. А спектр осознавании мы раздвинули только чуть-чуть. Его можно сделать гораздо шире. Если сдвинуть спектр осознавании вниз, там будут очень жесткие энергии. Если его поднять вверх, энергии будут очень тонкие и возвышенные. И йогин, переживая весь этот безграничный спектр, должен сохранить свое равностное сознание без приятия-отвержения. Вот такое равностное сознание называется сома-раса-видья (знание единого вкуса).

Истинный мудрец, попав и на небеса, ими не очаруется. Даже находясь в очень жестких условиях, он не впадет в уныние. Потому что он все принимает равностным.

К примеру, в аду условия ужасны. В аду живые существа непрерывно терзают друг друга. Их тела источают зловоние. Многие из них живут в нечистотах. Над ними совершаются ужасные пытки. Их жизнь примерно проходит так: ужасные пытки, которые перемежаются беспамятством. А когда память приходит, ужасные пытки начинаются заново.

Поэтому они в душе очень хотят жить в беспамятстве, потому что беспамятство – это единственное время, когда они не страдают. Но когда беспамятство исчезает, ад снова начинается. У них нет ни боли, ни мыслей, они полностью беспомощны, их сознание очень сужено и забито до самого элементарного: как избавиться от дикой боли.

Сознание существа ада очень отличается от сознания человека. Оно очень узкое и примерно восприятие такое: как избавиться от дикой боли или чуть-чуть ее ослабить. И диапазон из восприятия – переживание от дикой боли до чуть-чуть меньшей, беспамятством. И вся жизнь проходит между переживанием дикой боли, боли чуть менее сильной и беспамятством. Это сознание существ ада.

Однако когда ученики одного учителя спросили, на каких небесах вы собираетесь переродиться, учитель сказал: «Я молюсь о том, чтобы переродиться в аду. Кто же там будет спасать живых существ?» Это означает, что святой силой своего сознания может сохранить ясность и ровность, даже попав в очень жесткие энергии. Даже с такими переживаниями он может играть. Он может там стать гневным божеством и превратить весь этот ад в чистое видение, в гневную мандалу. А служителей ада сделать стражниками этой мандалы и божествами периферии. А сам может воцариться в гневной мандале, как центральное божество и играть среди яростных энергий.

Мир богов – это нечто другое. Это изысканное, утонченное удовольствие. Это непрерывный поток блаженства, экстаза и ясности, игра и творчества. Твои способности увеличиваются в сотни, может быть, в тысячи раз. Это мир, где все твои желания исполняются с большой скоростью. Ты не успел подумать об этом, а тебе уже это дается. Или ты не успел еще помечтать, а ты уже этим обладаешь. Это мир, в котором ты думаешь так: что же мне еще вообразить и пожелать и получить это.

Однако святой пребывает за пределами подобных миров в состоянии, подобном пространству.

Я бесконечен подобно пространству, мир похож на сосуд. Знать это, и нет нужды отрекаться, принимать или прекращать что бы то ни было.

Аштавакра говорит: дело не в отречении, а в понимании. Отречение необходимо для обучении и понимания. Но в Лайя-йоге мы говорим о высшей стадии духовной практики как о всеприятии. Отречение необходимо для того, чтобы оставить все мирское и взять под контроль клеши, чтобы их взнуздать и стать истинным йогином. Однако отречение – это не есть отрицание. Отрицание, к примеру, внешнего мира, собственных энергий. Отречение является отрешенностью, если это истинное отречение.

Отрешенность - это не отрицание, а устранение зависимости, свобода от любых проявлений при полноте восприятия. Поэтому мы говорим о том, что когда йогин обрел отрешенность, он находится за пределами приятия и отвержения. Он не связан никакими проявлениями, но он их и не отвергает. У него устанавливается равностное отношение ко всему. Потому что он не имеет никаких суждений или оценок.

Состояние всеприятие – это состояние тотального единства со всем существующим. Йогин, который живет в сахаджа-самадхи, чувствует, как сок, текущий в травах и деревья, течет и в его крови. Он чувствует, как бесчисленные миллиарды существ, живущих во вселенной, двигаются в его теле. Потому что он един со всем бытием.

Когда он видит звезды, они для него не внешние. Они находятся в пространстве его собственного «Я». Можно сказать, он дышит в каждых легких и бьется в каждом сердце. Он только кажется живущим в одном теле. Сам же он является обладателем бесчисленных тел.

Я подобно океану, разнообразие вещей - волнам. Знать это, и нет нужды отрекаться, принимать или прекращать.

У обычного человека «я» подобно капле. «Я» йогина, пребывающего в сахаджа-самадхи подобно океану, или подобно волне. Состояние капли - это всегда состояние замешательства, суженности и цепляния, а так же неверных суждений.

Состояние океана – это состояние полной недвойственности, состояние единства.

Такое единство обретается тогда, когда йогин воспитал в себе отрешенность, волю, безмятежность. Когда он отпустил себя и вошел в недеяние. Когда он непрерывно памятует себя. Пока он не выработал в себе этих качеств, он не может войти в состояние всеприятия.

Когда же он воспитал в себе терпение, самоотдачу и безграничную волю, отрешенность, и сумел отпустить себя и расслабится, всеприятие, единый вкус и недеяние приходят сами, естественно. Это логическое завершение практики йогина. Многие могут этого не понимать. Многие могут связывать йогу только с методикой, с методом, с конкретной техникой. Это не так. Методика есть только методика. Но всеприятие, отпускание себя и недеяние, единый вкус зарождается в результате выхода за пределы личности. Это сильно отличается от методики. Это дело осознавания и самоотдачи.