Интеграция созерцательного присутствия на стадии воспитания.
Два подхода к проявленности - классической адвайты риши и неоадвайты. О тенденции авьякты - непроявленности.
Максимы ведической философии. 16 стадий нарастания луны внутреннего осознавания (кала).

Итак, мы продолжаем обсуждать десятую стадию учения о 16 кала, называемую «воспитание».

Воспитание предполагает, что мы прояснили все сомнения и устранили основные препятствия, что наше умение пребывать в присутствии стало достаточно стабильным и длится непрерывно. Однако его нужно сделать гибким, то есть научиться объединяться, интегрироваться. И десятая стадия – это искусство интеграции.

Искусство интеграции означает, что мы можем привносить созерцательное присутствие в жизнь, в тело, в относительные ситуации. На стадии воспитания погруженность в присутствие наконец-то начинает приносить нам пользу и в относительном смысле. Мы по-настоящему можем жить исходя из него, то есть устранять наши страдания не только на психологическом уровне, но также и в относительном измерении.

Чтобы показать принцип созерцательного присутствия и как оно может действовать в относительном измерении, на стадии воспитания часто даются наставления о том, как действовать в различных ситуациях на основе ведических принципов жизненной мудрости – максимов.

Санскритские максимы используются в различных школах, особенно в философской школе ньяи. Это образцы классической мудрости. Когда мудрецы вели диспуты, они часто использовали максимы, чтобы подтвердить какие-то свои положения. Иногда достаточно было ее только упомянуть или сделать соответствующую мудру, чтобы все поняли, о чем идет речь. Максимы – это как архетипы, которые каждому понятны, если на них указать. Применяя в жизни выводы санскритских максимов, мы, можно сказать, имеем магическое руководство, которое помогает разрешать разные ситуации, возникающие в жизни.

Часто бывает так, что человек умеет находиться в присутствии, но у него еще нет умения объединяться. Человек понимает, как быть в присутствии и как устранять мысленные привязанности, но не знает, что делать с энергией, или не умеет привносить присутствие в тело, поэтому у него возникают различные дисбалансы, или он не умеет справляться с сильными сбивающими пранами. Такой человек говорит: «Я все понимаю, но тут такие праны, что я ничего не могу сделать». Я говорю в таких случаях: «Нет, ты не понимаешь, потому что понимать – это значит устранить этот вопрос. Если твое понимание истинное, то оно должно проникнуть в праны – в этом и заключается смысл истинного присутствия».

Истинное присутствие – это не ментальное самоосвобождение, это пребывание не только на уровне наблюдателя и регистратора. Присутствие, о котором говорят сиддхи, – это «плотное присутствие», которое проникает в праны и в элементы, которое может не подвергаться ни сбивающим пранам, ни эмоциям, ни желаниям, а напротив, полностью их перерабатывать. В этом заключается коренное отличие ведантической адвайты на пути джняна-йоги и пратьякша-адвайты как тантрического учения сиддхов.

В джняна-йоге на пути адвайты действительно считают, что достаточно пребывать в отрешенном состоянии ума, что главное – раскрыть самый тонкий уровень осознавания, а от всего остального можно отрешаться. В соответствии с ведантическим подходом принцип адвайты в системе джняна-йоги – это такой принцип, что достаточно быть осознающим и наблюдающим, а с остальным лучше не связываться. Принцип тантры сиддхов идет глубже, дальше. Он говорит, что необходимо не только раскрыть недвойственное осознавание и непрерывно находиться в состоянии наблюдателя, но также важно проникнуть в праны и трансформировать их, пока они не растворяться в пустоту, пока они не превратятся в чистое измерение.

Классический пример разницы подходов сиддхов адвайты и джняна-йогов адвайты – это встреча Рамакришны и Тотапури. Как известно, Тотапури был наставником Рамакришны, но не был его дикша-гуру, а просто был старше его и мудрее. У Рамакришны до этого уже была наставница – Бхайрави-брахмани, тантрийская сиддхи-йогини. Именно у нее Рамакришна прошел обучение и посвящение в практики Кали, то есть он начал снизу: с работы с энергиями и преданности Богу в образе божества. Тотапури был превосходным джняна-йогом, поэтому помог Рамакришне, но он не был его дикша-гуру, а он был его, можно сказать, духовным другом, который оказал на него очень большое влияние в просветлении, потому что помог ему освободиться от привязанности к форме.

После просветления Рамакришны (а его реализация наступила за очень короткое время) Тотапури еще жил некоторое время, и случилось так, что он подхватил где-то дизентерию и мучился с ней на протяжении нескольких месяцев. Сам он был джняни, нагим аскетом, который оставил руководство большим орденом монахов, чтобы в одиночку скитаться по разным местам, завершая свой жизненный путь так, как и подобает истинному санньясину. Он уже реализовал недвойственное состояние, и его взгляд безлично скользил по разным объектам, которые он видел.

Когда он жил с Рамакришной, наступившая дизентерия заставила его тело испытывать страдания. Но он говорил:

– Я не привязан к этому телу. Мое тело испытывает страдание, но мне все равно. Я просто это наблюдаю.

И Тотапури так наблюдал месяц, второй, третий, но дизентерия не проходила. Его тело продолжало страдать, но он все время говорил:

– Это все иллюзия, так почему я должен переживать? Я вовсе не переживаю.

Рамакришна попытался его убедить:

– Почему ты не обратишься с молитвой к Матери Кали? Почему бы тебе не поработать как-то с энергией, чтобы на относительном уровне решить эту проблему?

Тотапури ответил:

– Энергия – это иллюзия, так зачем мне с ней связываться?

Когда прошло пять месяцев таких непрерывных страданий, он совсем измучился. Тогда он подумал: «Мне уже надоело в этом теле мучиться. Раз все это иллюзия, то я покончу с этим». И он решил утопиться в Ганге, чтобы лишить себя связи с этим телом, поскольку у него не было привязанности к нему. Но он даже не смог утонуть, когда попытался утопиться, у него не получилось. Он вышел из реки очень раздраженным, потому что увидел, что даже утопиться нормально не может. Рамакришна впервые увидел, что Тотапури был так рассержен, поскольку раньше ничто не могло вывести его из себя. До этого Рамакришна пытался убедить его в том, что необходимо объединять сознание недвойственности с энергией, трансформируя в относительном измерении эту энергию. Но Тотапури отказывался, твердо находясь на том основании, что коль это иллюзия, то нечего с этим и связываться, что достаточно просто регистрировать. Сам Рамакришна имел более глубокое понимания работы с энергией и соответствующую реализацию. И после этого случая Тотапури признал более глубокую точку зрения Рамакришны, его большее величие.

Таким же образом классическая адвайта риши и сиддхов отличается от нео-адвайты. Нео-адвайта базируется на положении полной самоотдачи, полного растворения по типу: когда это произошло, тебя больше нет, поэтому не о чем беспокоиться; ты просто должен отдать свой ум, свое эго и свою голову и можешь вести себя подобно авадхуте; у тебя нет будущего, нет прошлого – ты просто растворяешься и исчезаешь.

Подход классической адвайты риши несколько иной. Он говорит, что ты растворяешься, и исчезает твое эго как отождествление, но ты не утрачиваешь иччха-шакти, не утрачиваешь санкальпу, функции, творческие силы проявления. Другими словами, подход древних риши всегда больше связан с принципом Пуруши, с принципом айшварьи. В нем есть место личностному проявлению, личной воле, развитию энергии. В подходе современной нео-адвайты это все упускается, то есть предполагается, что человек доходит до какой-то линии и там останавливается, но это как раз тот случай, который критиковали сиддхи. Это случай тенденций авьякты (непроявленного), то есть вся современная нео-адвайта – это, можно сказать, тенденция авьяктиков, и она очень привлекает. Она не может не привлекать, потому что сама эта тенденция происходит от Абсолюта, от Брахмана. Но если ее попытается исследовать человек с незрелым сознанием, он потерпит неудачу. Я часто слышал, как люди, прочитав много современных мастеров нео-адвайты, заявляют примерно следующее: «Я не принадлежу себе, у меня нет моего «я», через меня действует Абсолют. Если он хочет быть связанным, то почему ему не быть связанным?» Ему говоришь: «Есть перерождение и смерть. И в следующей жизни можно, исходя из самскар, получить неблагоприятное тело, ведь страдания все равно будут». Логически они все правильно отвечают: «Если такова воля Абсолюта, если он хочет страдать или получить тело собаки, то почему бы нет? Я принимаю это. Ведь это же воля Абсолюта. Что во мне действует, если меня нет? Если меня нет, то действует только Абсолют, а Абсолют может играть как угодно. Почему бы такую игру не принять?»

Эти рассуждения выглядят очень красиво, особенно, если они подкрепляются цитатами Нисаргадатты Махараджи и Рамеша Балсекара. И я сам могу прекрасно развивать такие же рассуждения. Более того, у нас каждый послушник может развивать их на занятиях по самоосвобождению. Но я точно знаю, что такие рассуждения, не подкрепленные живой реализацией, а также умением работать с энергией (шакти), не помогают в бардо. Ты можешь встретиться с какими-либо духами, которые даже слова не дадут сказать и окутают тебя тяжелой праной, если ты остановился на тенденции авьякты, ничего не реализовал, не обладаешь духовной силой. Твои высшие тонкие тела отключатся, ты всего этого даже не вспомнишь и просто попадешь в неблагоприятное место или в неблагоприятную утробу. Это совсем не та реализация, о которой говорили сиддхи.

Остановиться, растворить свою санкальпу, свое намерение, свое развитие, просто потеряв действие в осознавании, во взгляде, – это трагическая ошибка на духовном пути, о которой предупреждали сиддхи. Очень досадно иметь такие высшие цели и потерпеть неудачу из-за того, что не было правильного руководства и ты рассеял свою санкальпу, потеряв действие во взгляде, в осознавании.

Это подобно тому, как на марафонском забеге все решили бежать к одной цели, но несколько человек свернули не на ту тропу, поэтому вместо достижения заданной цели забежали в пустыню, заблудились там и начали умирать от жажды. Тот, кто не знает этих тонкостей, может даже не понять этого; он все принимает за чистую монету и успешно где-то зависает. Поскольку этих тонкостей очень много, то и разных судеб духовных практикующих тоже очень много.

Мы держимся традиции древней адвайты – адвайты риши. Вся традиция сиддхов основана на традиции риши, считая ее аутентичной адвайтой – адвайтой духовной силы, духовной мощи, которая уделяет внимание принципам развития относительного измерения, шакти. Если мы прочитаем биографии святых, то увидим, что они обладали потрясающей реализацией, продолжая действовать в относительном мире. Они не говорили: «Коль Абсолют через меня действует и хочет быть в тамасе, так пусть он будет в тамасе». Они выполняли тапас и обладали большими творческими силами. Они становились творцами миров. Они не потерялись на пути, имея правильное руководство, не потеряли действия во взгляде, в осознавании. У них была непрерывно действующая санкальпа и эффективная садхана, которую они наращивали, основываясь на взгляде.

Если бы Дхрува Махарадж так сказал, то разве бы он стал божеством Полярной звезды? Если бы десять братьев Инду так сказали, то разве бы хватило у них терпения столько медитировать, чтобы стать Брахмами? Именно поэтому те, кто имеют тенденцию авьякты и потеряли действие во взгляде, никогда не познают относительный аспект. Им рано или поздно все равно придется познавать относительный аспект и работать с ним.

И стадия воспитания как раз учит тому, как работать с относительным аспектом и избегать этих ошибок на примерах житейской мудрости.

Ведические максимы

Максима 1. Слепой и хромой

В непроходимый лес случайно попали слепой и хромой. Хромой был обречен, так как не мог ходить. Слепой был в таком же положении, так как лес был очень большой. Но когда хромой сел на плечи слепому, им удалось выбраться: хромой, будучи зрячим, указывал дорогу слепому, который мог ходить.

Этот пример используется, чтобы показать взаимозависимость всех вещей и то, что, умело ее используя, можно извлечь пользу даже в безвыходной ситуации.

«Не имея советника, нельзя быть уверенным в успехе. Совет – это маяк для слепого в делах» («Чанакья сутра»).

Вывод: если ты духовно не прозрел – ищи совета зрячего, кто тебе укажет дорогу. (Объединив его совет и свою способность, ты можешь выйти из леса сансары) Умей сочетать противоположности и ставить их на службу пути, научись объединять множество слабостей в силу.

Часто у нас имеются различные слабые места, или бывают ситуации, в которых есть некий недостаток, изъян. Но если у нас есть мудрость, мы можем «посадить хромого на слепого», чтобы дать возможность ситуации работать на пользу духовного освобождения.

Максима 2. Слепой и зеркало

У слепого было зеркало, но хотя оно и казалось ему ценной вещью, никакой пользы он от него получить не мог, сколько ни пытался в него заглядывать.

Это пример обладания лишним и бесполезным.

Вывод: оставь все лишнее и бесполезное, когда идешь по пути.

Лишним и бесполезным является наш эгоизм, наши привязанности, наша неправильная рефлексия. И сколько бы мы ни заглядывали на все это, мы не извлечем никакой пользы, как этот слепой, заглядывающий в зеркало.

Максима 3. Слепой и слон

Несколько слепых подошли к ручному слону и захотели узнать, что это за существо. Один слепой ощупал его хобот, другой – ноги, третий – хвост и т.д. Первый описал слона как толстую змею, второй – как четыре столба, третий – как веревку, сужающуюся постепенно и имеющую кисточку на конце. Каждый настаивал, что его мнение о слонах самое правильное. И в конце концов они все перессорились.

Это пример привязанности к неполному, одностороннему знанию, своим оценкам и проекциям, основанным не на знании реальности (джняне), а на обусловленном опыте чувственного восприятия или понятийного ума.

Часто практикующие напоминают таких людей, которые щупали слона: они видят проблему со своей точки зрения, не понимая, что эта проблема имеет еще как минимум четыре ракурса. Они так захвачены своим видением проблемы и верят в это как в самосущную реальность, что пытаются объяснить это другим, искренне удивляясь, почему те не понимают этого. Но на самом деле они пытаются им объяснить, что слон – это четыре столба. Однако другой также хорошо понимает, что слон – это веревка, сужающаяся и имеющая кисточку на конце, и он тоже пытается это объяснить, искренне не понимая, почему другой человек не знает этого. И когда они объясняют свое видение друг другу, они никогда не могут договориться. Это и есть принцип привязанности к неполному, одностороннему знанию, привязанности к своим оценкам и проекциям.

Это часто бывает, даже когда практикующие вместе выполняют служение. Они привязаны к своим оценкам, не понимая, что другой может видеть ситуацию совершенно иначе, что их точка зрения не абсолютна. Мудрый практик это понимает, поэтому может выслушать точку зрения другого и вполне нормально принять ее. Он может дать другому право на то, что его точка зрения тоже имеет место, что она так же ценна, как и его собственная, поскольку он не привязан к своей точке зрения. Но если нет самоосвобождения, то мы привязаны к нашей точке зрения, и если мы на ней сильно настаиваем, то это приводит к различным проблемам.

На самом деле, если ваш ум действительно самоосвобожден, то у вас нет собственной однозначной, зафиксированной точки зрения, этерналистски приемлемой, к которой вы были бы привязаны. У вас есть просто рабочая точка зрения, к которой вы не привязаны; которая является для вас, своего рода, гипотезой; которую вы можете самоосвободить в любой момент, поскольку с самого начала знаете ее пустотность. Это означает, что такой человек по-настоящему умеет самоосвобождать. Часто бывает так, что в служении мы захватываемся и служением, и своей точкой зрения, но у другого на служение может быть другая точка зрения, и эти две точки зрения не совпадают. Это подобно спору людей, которые щупали слона с разных сторон.

Вывод: учись воспринимать мир интуитивно в его целостности, не слишком полагаясь на свои ограниченные знания и оценки, или хотя бы не привязывайся к своим знаниям и оценкам.

Если ты будешь к ним сильно привязан, то когда-нибудь тебе придется пожалеть. Иногда действия другого могут вообще не совпадать с твоим видением, с твоей системой ценностей и быть абсурдными, нелогичными, неправильными, но в его системе ценностей они могут полностью работать. Более того, они могут иметь очень серьезное обоснование.

В «Махабхарате» есть такая история. Царица Драупади на тринадцатый год изгнания жила во дворце одного из царей вместе со своими пятью мужьями, братьями Пандавами. И там к ней приставал один из придворных военачальников. Драупади говорила ему, что находится под защитой пяти гандхарвов, подразумевая под этим пять Пандавов. Она говорила, что они накажут того, кто ее тронет, но этот вельможа-военачальник думал так: «Что эта служанка себе позволяет? Выдумала себе каких-то гандхарвов. Но это лишь ее женские фантазии. Она просто лжет, чтобы так обезопасить себя». И он продолжал нагло домогаться Драупади, которая в это время была не царицей, а простой служанкой, поскольку по условиям договора с Кауравами она и пять ее мужей, братьев Пандавов, на тринадцатом году изгнания должны были оставаться никем не узнанными, что они и делали, выдавая себя за простолюдинов. Когда эти домагания раз за разом происходили, она пожаловалась Бхиме, одному из Пандавов, и попросила его защиты. Он сказал: «Позови его якобы на свидание и замани его в один из дворцов». Когда она сделала вид, будто уступила домогательствам этого военачальника и пригласила его в один из дворцов, этот вельможа, предвкушая встречу с ней, умастил свое тело благовониями и надел хороший костюм. А когда он оказался в этом зале, перед ним появился Бхима и схватил его своими могучими руками. Между ними завязалась яростная битва, в которой Бхима убил этого вельможу.

Вельможа был слишком уверен в себе. Он был очень самонадеян, думая, что находится почти в положении царя, а какая-то служанка рассказывает ему о гандхарвах, которые ее защищают и могут его наказать. Но Драупади не лгала, потому что пять братьев Пандавов действительно были могучими воинами, обладающими магическими силами, да и сама она была вовсе не служанкой, а царицей в изгнании. Однако глупый вельможа не мог до этого додуматься, поскольку он был ослеплен своими представлениями о реальности, и реальность в итоге его наказала.

Максима 4. Слепой поймал воробья

Один слепой человек однажды пошел просить подаяние. Ему ничего не подали, и он остался голодным. Лишь в конце один птицелов, сжалившись, подарил ему воробья, чтобы ему не было так грустно.

Когда слепой вернулся в город, по городу пошли слухи, что слепой сам смог поймать воробья...

Это пример божественного вмешательства там, где человеческое «я» бессильно. Если слепой ловит воробья, значит, причину удачной охоты нужно искать свыше.

Вывод: умей увидеть за обыденным событием его истинные тайные корни; за неожиданным совпадением, простой случайностью ищи тщательно скрытую от посторонних глаз закономерность; за незначительным ищи великое; учись, видя небольшую льдину, видеть айсберг, скрывающийся от глаз.

Когда слепой принес воробья, людям ничего другого не пришло в голову, кроме как подумать, что он как-то ухитрился и поймал воробья. Все думали: «Надо же! Как интересно: слепой поймал воробья». Но на самом деле был факт вмешательства: кто-то сжалился над слепым и подарил ему этого воробья.

Обычно ум судит поверхностно, он не докапывается до глубин. Но все вещи обладают глубиной, и за этой глубиной, если вы начнете разматывать цепочку, вы обязательно найдете божественное вмешательство, некий божественный фактор.

Почему кто-то занимается одним служением, а кто-то другим? Можно сказать, что их просто поставили на разные служения. А почему их так поставили? Можно взглянуть на цепочку самскар прошлых жизней и увидеть, что последние пять жизней они именно этим и занимались.

Почему между одним монахом и другим сложились неприязненные взаимоотношения? Можно сказать, что у них большое эго. А можно взглянуть на самскары прошлых жизней и увидеть, что неприязненные взаимоотношения имеют какие-то свои корни, которые в прошлом уже выливались в ситуацию, где они были соперниками.

Почему у какого-то человека никак не получается достичь чего-то в Дхарме? Если проследить его ситуацию, то может оказаться, что он, например, получил травму в момент рождения, что и определило его «судьбу неудачника», потому что он всегда боялся чего-то и не мог превзойти себя. Или, может быть, в детстве он испытал стресс и потрясения, поэтому какие-то каналы сжались, из-за чего происходит неправильное течение праны, что и определяет всю его жизнь; его «я» постоянно сжимается, поэтому возникла устойчивая ментальная самскара. А почему же это с ним произошло? И чем глубже вы начинаете разматывать эту цепочку, тем больше вы видите разных сил, которые действуют в это время.

Почему мы строим храм? Тоже можно найти рациональное объяснение. Но если мы посмотрим более глубоко, то мы можем найти вмешательство божественных сил, дайва (божественный фактор), которые проецируют именно такую реальность.

Максима 5. Глас вопиющего в пустыне

Человек, утомленный жарой и жаждой, находясь посреди пустыни, кричит в надежде, что его кто-либо услышит и окажет ему помощь.

Душа, обусловленная материальными привязанностями, тщетно ищет спасение в чувственных удовольствиях, привязанностях ума, богатстве и многообразных целях.

Все это – глас (вопли о помощи) заблудившегося в бескрайней бесплодной пустыне, на который не будет ответа, пока душа не поймет, что единственный выход – обращение к всевышнему Источнику.

Вывод: отсеки цепляния, оставь надежды на счастье в заблуждении (сансаре), пойми по-настоящему, что сансарное восприятие – сон разума, ловушка, греза, из которой нет выхода, кроме как проснуться.

Еще одно отличие адвайты риши в том, что она придает значение не только пратьякше (личному опыту или суждениям, как одному из способов познания), но также и агаме (священному писанию, тексту). Принцип нео-адвайты – это поверхностная пратьякша и самоосвобождение. Принцип адвайты риши – это не просто пратьякша, а прямое переживание, опирающееся на агаму – мудрость текстов. Можно даже сводить агамы не только к текстам, но и к передаче, поскольку такая передача считается нечеловеческой (апурушейя). Если мы соединяем пратьякшу (живой опыт непосредственного интуитивного созерцания) и агаму (текст), мы никогда не сделаем ошибки.

Работу с энергией следует понимать шире. Это не то, что вы решаете: «Так, с завтрашнего дня буду делать сахита-кумбхаку». Это надо понимать шире – как принцип намерения, который проявляется в относительном измерении, как твое намерение, с которым ты работаешь и не теряешь его в процессе практики.

У древних риши Брахман всегда имеет две стороны. Он деятельный, имеющий язык, мандалу, иллюзорные тела. Он играющий, распространяющий свою божественную силу (прану) в виде текстов, мандал, чистых стран, божеств и всего прочего. Это Пурна-Брахман. А с позиции нео-адвайты Брахман безъязыкий и заканчивается потерей действий во взгляде. Речь не про самих мастеров нео-адвайты, а про многих их современных толкователей, которые просто читают книги, но не получают передачи.

Идеал адвайты риши – это такое великое божество, как Брахма, Вишну или Шива, реализовавшее как недвойственность, так и энергию в относительном измерении. Это такое божество, которое сумело в относительном измерении развить абсолютную энергию до непостижимого. Это божество, создавшее силой намерения мандалу, целую вселенную, распространившее свои энергии через понимание. Это не заблудившийся, не потерявшийся в воззрении человек, который наполовину растворил свое «я», наполовину растерял свою волю, умение работать с энергией и идентификацию. В этом принципиальное отличие.

Тенденций авьякты следует опасаться и начинающему, и опытному, и даже сверхопытному практику, потому что авьякта выражает великую непроявленность, великий ноль. Если вы вовремя не получите правильное воспитание, то подойдя к этому великому нулю, вы можете раствориться в нем как в черной дыре, не устояв, а ведь это одна из ловушек, называемая пустотой.

Пустота – это черная дыра, которая может вас затянуть, если вы не имеете правильного ведического духовного образования. Вы можете в ней зависнуть на несколько кальп, потеряв действие в осознавании, и сказать: «Как хорошо здесь! Здесь нет тревог, нет материальной формы, нет тела! Лучше бы здесь и оставаться». Не нужно ни служение делать, ни храмы строить, ни посуду мыть, нет других, которые бы вам докучали, нет болезней. И кажется, что это очень здорово – остановиться, зависнуть, пребывать в этом вечном, нескончаемом блаженстве пустоты. Но когда пройдет некоторое время и забудутся все ограничения, то возникнет вопрос: «А может, мне нужна динамика? А может нужно еще как-то проявиться? Я могу глубже низойти в материю?» И как только этот вопрос возникнет, появится сияние трех фундаментальных энергий (трех гун). Сознанию станет очень любопытно, что же это за энергии, и оно внезапно почувствует, что несется с огромной скоростью вниз, что оно не может этому противостоять. Тут уже возникает свет, блики, энергии, образы. И после того спокойного, статичного состояния пустоты – это будет очень динамично. Такой человек захочет вернуться обратно, в спокойствие, но уже не сможет этого сделать, однако и этими энергиями он тоже не сможет правильно распорядиться. Так он потеряет свою статику, свой приятный покой, и потом очнется в какой-нибудь утробе. Он увидит рядом своих собратьев, например людей, которые будут ему говорить что-то. И ему придется заново проходить все невыученные уроки. Но если бы он преодолел тенденцию авьякты, этого бы не было. Он мог бы отправить иллюзорное тело, если бы захотел, в любой из миров; он мог бы играть тремя гунами, вращая их на своем пальце; из трех гун он создал бы вселенную силой просто своей санкальпы и махабхавы – великого обладания духом Абсолюта. В этом принципиальная разница.

Сиддхи и риши иногда занимаются освобождением тех, кто завис в непроявленном. Как здесь мы проповедуем, пытаясь пробудить других, таким же образом и они совершают передачу бхавы, своего света в непроявленное состояние, видя, что там есть незрелые души, которые остановились в этом покое. Они их как бы вытягивают из этого состояния, говоря: «Выходи теперь из нирваны!»

Если здесь мы всех обращаем к нирване, пытаемся направить туда, то там все наоборот.