Комментарий к тексту «История монаха Юнь Цзя, который прибыл к Хуэйнэну за подтверждением просветления».

 Пять тел

 

Текст:

«Ся Инь Цзе обратил внимание Юнь Цзя на то, что просветление, достигнутое естественным образом, является ограниченным. Он посоветовал Юнь Цзя обратиться за помощью к наставнику. Юнь Цзя спросил, может ли Ся Инь Цзе подтвердить его понимание, но монах сослался на собственного наставника Хуэйнэна и взялся отвести его к Цао Цзы. Когда они прибыли, Юнь Цзя не стал простираться перед шестым патриархом, как того требовал ритуал, вместо этого он трижды обошел вокруг Хуэйнэна держа в одной руке жезл, а в другой чашу. Хуэйнэн сказал:

– Монах должен вести себя степенно. Откуда ты и почему ты такой надменный?

Юнь Цзя ответил:

– Самое важное, решить проблему жизни и смерти, поскольку смерть скоро наступит, мне некогда переживать из-за манер. Моя единственная забота – освободиться от рождения и смерти.

Хуэйнен парировал:

– Почему ты не пытаешься поз

нать отсутствие рождения и смерти? Тогда бы ты понял, что нет таких вещей как раньше или позже».

Юнь Цзя прибыл к нему, демонстрируя свое высокое понимание, не придерживаясь обычных правил поведения, говоря, что весь его дух направлен на осознание. Но когда дух направлен на осознание, внешнее перестает иметь смысл. Хуэйнэн ему сказал: «Хоть твой дух направлен на осознание, почему ты не найдешь то, что за пределами рождения и смерти, если ты боишься смерти и практикуешь Дхарму, чтоб ее превзойти?»

Текст:

«Юнь Цзя ответил:

– Если мы знаем принцип дхармового тела и знаем, что дхармовое тело лишено рождения и смерти, мы понимаем, что нет таких вещей как раньше или позже.

Хуэйнэн ответил:

– Это действительно так.

Присутствующие были поражены этим диалогом, но ещё больше их поразило то, что произошло дальше. Юнь Цзя распростерся перед Хуэйнэном и сказал:

– Мне пора идти.

Хуэйнэн спросил:

– Не слишком ли рано уходить?

Юнь Цзя ответил:

– Поскольку изначально такой вещи как движение не существует, нет смысла говорить, слишком рано или слишком поздно.

Хуэйнэн спросил:

– Тогда кто же знает, что движения нет?

Юнь Цзя сказал:

– Это ты проводишь разграничение.

Хуэйнэн похвалил его:

– Ты действительно понимаешь смысл нерождения.

Юнь цзя парировал:

– Как нерождение может иметь какой-то смысл?

Хуэйнэн копнул ещё глубже:

– Если нет смысла, кто же проводит разграничение?

Юнь Цзя ответил:

– Даже разграничение еще не смысл.

Хуэйнэн снова похвалил Юнь Цзя:

– Чудесно, ты хорошо справился, пожалуйста, оставайся ночевать.

Юнь Цзя остался ночевать, а на следующий день вернулся в храм Лун Син. В оставшиеся годы жизни Юнь Цзя у него училось много последователей, и его слава становилась еще больше. Он пользовался таким уважением, что после его кончины в 713 году китайский император пожаловал ему посмертный титул У Сян, что значит «не имеющий проявления».

Этот монах сказал, что если мы знаем принцип дхармового тела, что дхармовое тело лишено рождения и смерти, то мы понимаем, что нет таких вещей как раньше или позже. Дхармовое тело – это другое имя природы Ума, пустоты как таковой. Внутри физического тела есть тело энергетическое, эфирное, или пранамайя-коша. Его можно почувствовать, если вы очищаете каналы и чувствуете струение праны, поскольку оно состоит из пран. Еще тоньше энергетического тела астральное. Кто хорошо медитирует, тот может легко выделять астральное тело из физического. Способность его выделять – это признак определенного достижения в практике концентрации, в йоге сновидений или в кундалини-йоге. Астральное тело трудно описать языком, так как оно нематериальное. Однако вы в нем знаете, что вы это вы, то есть силой ума оно может принимать форму физического тела, либо любую другую. Оно может путешествовать с огромной скоростью – стоит вам пожелать где-нибудь оказаться, вы сразу же там и окажетесь. Оно может проходить сквозь стены и потолки, проникать сквозь землю, слышать и видеть на расстоянии. Однако все это нельзя назвать дхармовым телом, потому что это все лишь очередные оболочки, которые являются частью сансары. И даже если вы научитесь превосходно летать в астральном теле, вы можете быть таким же слепцом, как и обычный человек, только ваша слепота будет более свободной. А дхармовое тело гораздо дальше.

Вслед за астральным телом есть каузальное тело, или виджнянамайя-коша. Некоторые представляют его в виде золотого светящегося тела, некоторые – в виде шара. У нас в учении считается, что оно не имеет формы. Это тело космического сознания, не имеющее пределов, в котором можно обитать в мире без форм (Арупа-лока). Это совсем другой уровень, потому что это тело, для которого нет забот, связанных с размером и со временем в человеческом понимании, нет никаких ограничений формы (квадратного, круглого, угловатого, изогнутого, длинного, короткого и т.д.), нет никаких ограничений пространства (миллиметров, сантиметров, километров и т.д.), а все бесконечно. Это даже трудно представить. Это просто состояние, в котором есть сознание, но нет формы, нет наименований, имен, ярлыков, концепций; оно подобно бесконечной пустотной бездне. Тем не менее даже там есть сознание, воля и чувство бытия.

Когда йогин впервые соприкасается с этим телом, он может подумать: «Вот оно, освобождение!» Ведь это бесконечное космическое сознание очень возвышенно, по сравнению с ним все заботы людей подобны копошению навозных червей, настолько ничтожными и мелкими они кажутся. Тот, кто переживает это тело, непрерывно находится в совершенно непостижимом, космическом, запредельном состоянии, поэтому ему форма кажется чем-то очень ограниченным, инертным и глупым. Возможно, боги мира без формы именно так смотрят на людей.

Тем не менее даже это тело нельзя назвать дхармовым, поскольку, хоть оно и очень величественно, это тоже ограничение, это тоже сансара. Святые предупреждают о том, чтобы йогин не задерживался в этом теле, не зависал в нем, не цеплялся за него. В этом теле можно жить очень долго, кажется, что оно бессмертное. В него можно попасть только через самадхи, а не человеческим умом, поскольку человеческий разум очень ограничен. Если вы пройдете в пятую дхьяну, когда переживается бесконечное пространство, вы проникнете в это тело. Когда-то проникновение в пятую дхьяну было одним из моих любимых видов самадхи. Вы можете наслаждаться этим переживанием бесконечно долго. И когда вы открываете глаза, то у вас примерно такое сознание: «Что? Этот мир еще здесь? Все эти формы еще не исчезли? Как странно! Надо поесть и снова входить в самадхи, чтобы не видеть этого отвратительного мира». Вы думаете, что очень здорово находиться в этом состоянии, что теперь единственное, что вам надо, – немного поддерживать тело и постоянно пребывать в этом переживании бесконечного пространства.

Когда вы в нем находитесь, там нет выраженных субъекта и объекта, там нет ни земли, ни солнца, ни планет, ни жизни, ни смерти как таковой. Вы там один, вы Бхагаван и Бог, но есть чувство «Я». Нет никаких проблем, но есть сознание, которое каждую секунду расширяется все больше и больше, раскрывая для вас новые области. И вы находите в этом расширении бесконечный экстаз, тончайшее удовольствие. Нигде нет даже незначительного препятствия, помехи, вы стабильно находитесь в самадхи пятой дхьяны. Каждую медитацию вы охватываете все новые области бесконечного пространства, и вас наполняет все более тонкий восторг. Вы так переполняетесь этим ощущением бесконечности, величия, расширения, чувства, словно вы одинокий дух, космический Логос, из которого состоит вся эта Вселенная, и ничто другое вас больше не заботит. Вы понимаете, что именно это и есть подлинное бытие, а все остальное настолько мелкое и ничтожное, что даже не заслуживает того, чтобы о нем вспоминать. Раньше были какие-то взаимоотношения, встречи, расставания, проблемы, слезы, поиски Дхармы, но это все искал маленький человечек, который думал, что он рождался и рос, считал себя мужчиной или женщиной, монахом или мирянином и т.д. Но когда вы входите в это состояние, то больше нет вас, а есть только бесконечность, для которой все эти стандарты просто не работают, поскольку они ничтожны по сравнению с ней. Однако даже это величественное состояние не является просветлением. Святые говорят, что остановиться на этом этапе – это тоже сансара. То есть как бы величественно ни было это состояние, оно тоже является сансарным.

По меркам других существ оно является очень возвышенным, но остается еще тонкая индивидуальность, тонкое «я»-сознание. Наконец, когда йогин это понимает и делает прорыв от бесконечного пространства к бесконечному сознанию, от сознания к ничто, внезапно он уничтожает эту последнюю связь с тонким «я»-сознанием. И тогда он понимает, что меня нет как космического духа, что даже это чувство космического духа, бесконечности – это последняя тонкая пелена неведения. Он понимает, что нет вообще ничего, что никогда ничего не было, что даже нет того, кто мог бы это понять, а есть только глубинное осознавание. Ему нет больше нужды себя осознавать посредством какого-либо сознания. Это осознавание есть само в себе, оно настолько ошеломляюще и парадоксальное, что это непостижимо для обычного ума.

Когда кто-либо просит махасиддхов объяснить, в каком состоянии они находятся, они не могут это сделать человеческим языком, особенно если долгое время не читали лекций. Они понимают, что это настолько парадоксальное состояние, что они могут просто ошеломить человека, ввести его в шок и сказать: «Вот, видишь, в каком состоянии я постоянно пребываю». Они постоянно находятся в таком парадоксальном, запредельном для обычного человека состоянии. И когда йогин понимает это, он понимает, что постиг великий предел, когда нет больше его личности, а это значит, что нет и сансары.

Однако святые говорят, что если остановиться в этом великом пределе, то это однобокая реализации. Никто не отрицает, что это настоящая реализация, однако святые более высокой категории говорят, что зависнуть даже в таком реализованном состоянии – это значит перекрыть свой потенциал, перекрыть себе дорогу к дальнейшему продвижению. Можно сказать, что ты не страдаешь, что ты освободился от сансары, однако ты вместе с тем отсек себе и дорогу для дальнейшего роста. Они говорят, что теперь ты должен это состояние пустоты переложить на форму, слить форму и пустотность и переживать это запредельное состояние в обыденной жизни, когда ты видишь, слышишь, осязаешь и прочее, а не только в самадхи.

Итак, дхармовое тело – это последнее тело абсолютной пустотности, которое пронизывает все внешние и внутренние объекты. Оно лишено рождения и смерти, и в нем нет таких вещей как раньше или позже. Юнь Цзя постиг это тело на собственном опыте, и он прямо сказал об этом Хуэйнэну. Хуэйнэн подтвердил:

– Да, это так. Ты постиг это ясно.

Когда встречаются два человека, постигшие это, они понимают друг друга без слов.

Затем Хуэйнэн спросил:

– Не слишком ли рано уходить?

Юнь Цзя ответил:

– Рано или поздно – это условные категории, а если ты постиг состояния без времени, все это не имеет значения.

Хуэйнэн хотел проверить, осталось ли у него тонкое цепляние, тонкое различение, из которого он судит, остался ли еще у него тонкий эгоизм и тонкое неведение, поэтому спросил:

– Тогда кто знает, что движения нет? Кто этот умник внутри тебя, который судит так?

Юнь Цзя ответил:

– Это ты проводишь разграничения.

На самом деле он как бы сказал: «Это ты хочешь это увидеть, потому что хочешь меня подловить. Но ловить нечего, поскольку есть только пустота».

Хуэйнэн похвалил его:

– Значит, ты действительно понимаешь смысл того великого состояния, где нет рождения и смерти.

Юнь Цзя ответил:

– А разве оно может иметь какой-либо смысл?

То есть Хуэйнэн говорит о смысле этого состояния, но ведь оно вне логики, оно абсурдно, в нем нет никакого человеческого смысла. Тогда Хуэйнэн снова попытался зацепить его, поэтому сказал:

– Если нет никакого смысла, кто же проводит разграничения?

Он хотел сказать так: «Если в этом состоянии нет никакого смысла, почему же ты задаешь этот вопрос, почему ты разделяешь, почему ты утверждаешь, что оно не имеет какого-то смысла?» Ведь говорить, что нерожденное не имеет смысла, или говорить о том, что оно имеет смысл, это разные утверждения. Утверждения означают какую-либо фиксацию, а фиксация означает некое тонкое цепляние, двойственность. Поэтому Хуэйнэн и спросил:

– Если ты постиг, что в нем нет никакого смысла, почему же ты утверждаешь это, почему ты настаиваешь на какой-то точке зрения? Кто проводит разграничения? Если ты настаиваешь на какой-либо точке зрения, то это значит, что у тебя еще есть какая-то нерастворенная часть ложного эго. Ты что-то утверждаешь, а это значит, что ты еще за что-то цепляешься.

Но Юнь Цзя ответил:

– Даже такое разграничение, о котором я говорю, не имеет значения в этом состоянии, так как слова – это просто эхо, просто отклик на вопросы. Были вопросы, и эхо откликнулось словами. А на самом деле я не занимаю никакой точки зрения.

Тогда Хуэйнэн его похвалил:

– Чудесно. Ты хорошо справился.

То есть в итоге Хуэйнэн дал ему подтверждение.

Когда мы практикуем, наши переживания могут быть очень глубокими и запредельными, но мы всегда должны сохранять равновесие. Считается, что ученик обязательно должен получать подтверждение у Учителя. На духовном пути могут быть различные отклонения, поэтому без такого подтверждения реализация ученика не признается, ему рекомендуется медитировать и практиковать дальше. Возможно, он не полностью постиг дхармовое тело; возможно, у него нет равновесия между относительным и абсолютным; возможно, он полностью постиг дхармовое тело, но его ум еще негибкий, поэтому он не способен в обыденном состоянии проявлять себя адекватно; возможно, он превозносит абсолютное; возможно, он недооценивает относительное.

Текст:

«Природа Будды в вашем теле и в моем, в собаке, в свинье, в траве. Природа Будды повсюду одинакова. Собачье дерьмо обладает той же природой Будды, что и Будда Шакьямуни. Нет разницы, если вы посмотрите достаточно пристально, вы увидите во всех вещах одну и ту же вещь и все вещи. Нет никакого отличия между песчинкой и сокровищем царя Соломона. Конечно, если бы вы стали проповедовать это на улице, люди подумали бы, что вы сошли с ума. Эти стихи объясняют высший принцип, а не повседневные явления. Если вы думаете, что можно пойти в туалет и поклониться унитазу, а не Будде подумайте еще разок.

Ученик наставника Сюань Хуа в Калифорнии услышал, как наставник сделал похожее замечание, и во время обеда он положил на обеденный стол кусок дерьма. Наставник Сюань Хуа спросил:

– Что ты делаешь?

Тогда ученик упрекнул его:

– Смотрите, это разграничение. У вас разграничивающее сознание.

После этого случая наставник Сюань Хуа велел ему уйти. Этот конкретный монах был высокого мнения о себе и настаивал на самостоятельном образе действий, вместо того чтобы выслушать поучения своего наставника. Его не интересовала учеба, он просто хотел бросить вызов наставнику в данном случае. Он не смог понять того, что принцип или область номинального отличается от области феноменального.

Наставник Сюань Хуа объяснил: «Не клади дерьмо на обеденный стол. Шакьямуни никогда не ел дерьмо. Когда я говорю, что дерьмо и Шакьямуни тождественны, я говорю о реализации, которая приходит за счет практики. Я не говорю о конкретном мире. В проявленном мире явления по-прежнему остаются явлениями: Шакьямуни – это по-прежнему Шакьямуни, дерьмо – это по-прежнему дерьмо». Просветленный человек понимает и признает, что мир явлений – это не то же самое, что мир Дхармы. Просто этот монах, получив некий опыт ясности, перепутал абсолютное и относительное.

Когда говорится, что чистое и нечистое имеет один «вкус», то речь идет о дхармовом теле, то есть о том теле, которое следует за пятой дхьяной. Именно на этом уровне действительно чистое и нечистое имеет один «вкус».

Однако в относительном смысле реализовать единый «вкус» это не означает не различать. Дхармовое тело проявляется в относительном мире как пять мудростей: равностная, зерцалоподобная, всеохватывающая, всесвершающая и различающая. Поэтому реализовать дхармовое тело в относительном мире – это значит не только видеть, что все (чистое и нечистое) имеет один «вкус», но также отличать, какое место что занимает.

Другими словами, мы должны знать, что все обладает природой Будды. Тем не менее относительная истина отличается от абсолютной, поэтому на стол не кладут испражнения под тем предлогом, что все обладает природой Будды, что все чистое.

Состояние реализации – это преодоление различения на чистое и нечистое, субъект и объект, на внутреннее и внешнее, на плохое и хорошее. Когда такие разграничения преодолены, это означает, что человек реализовал дхармовое тело. Тем не менее в относительном смысле эти разграничения остаются. Закон Дхармы действует на тех, кто реализовал дхармовое тело, и на тех, кто его не реализовал. Поэтому, когда мы выбираем находиться в относительном измерении, нам все равно приходится учитывать, что есть условно чистое и нечистое, внутреннее и внешнее, субъект и объект, высокое и низкое и так далее. Если не придерживаться этого, то материальный мир все равно будет действовать именно по законам кармы. Разобравшись во всем этом, йогин понимает, как совмещать относительное и абсолютное, и у него больше не возникает замешательство.

Текст:

«Был современный чаньский наставник по имени Живой Будда Золотой Горы. Богатый человек попросил его помочь его дочери которая умирала от туберкулеза. Врачи отказались от нее. Когда наставник подошел к ее кровати, он поднял ее на руки и сильно поцеловал в губы. Она попыталась вырваться. Другие тоже пытались остановить его, но он не отпускал ее десять минут. Затем он выпустил ее, повернулся и изверг их себя множество отвратительной черной слизи. Люди были потрясены и исполнены отвращения. Они спросили, как он мог выдержать и высосать все это из нее? Он сказал: «А что в этом ужасного? На самом деле это достаточно вкусно». Он собрал слизь, поджарил ее и съел. Таким образом девушка была излечена.

Не думаю, что вы приняли бы его за обычного человека. То, что он говорит и делает, может казаться абсурдным, но простые люди не обладают силой практики, чтобы понять его. Его действия опираются на опыт долгих занятий практикой. Вы не можете понять его, не говоря уже о том, чтобы подражать ему.

Поскольку в традиции сутры не очень обращают внимание на тантрические приемы, такие как длина дыхания, кундалини и прочее, то там определяют состояние ума, пребывающего в нирване более околичными способами. Однако мы должны знать, что даже тогда, когда мы реализовали дхармовое тело, для того чтобы признать просветление, существуют критерии. И один из критериев – состояние единого «вкуса». Критерий единого «вкуса» означает, что все, что было разграниченным, двойственным, теперь предстает недуальным, чистым и совершенным.

Подобную практику мог выполнить только настоящий Мастер, который реализовал состояние единого «вкуса». Единый «вкус» касается как внешнего, так и внутреннего. Единый «вкус» означает, что у вас возникает одинаковое чувство радости и абсолютности, когда вы слышите и неприятные слова, и восхваляющие. Если вам дается служение, которое вам нравится и которое вы с радостью готовы выполнять, или которое вам не нравится и вызывает отвращение, то у вас в обоих случаях возникает одинаковое чувство радости, энтузиазма или азарта. Когда вы практикуете в ритрите или когда вы не практикуете в ритрите, у вас возникает одинаковое медитативное состояние. Когда во время практики «мандала речи» вас восхваляют или, наоборот, ругают, ваш ум воспринимает это как проявление абсолютного.

Я думаю, в скором будущем у нас появится прибор, который будет регистрировать мозговые волны, биение сердца и учащение пульса. То есть с его помощью можно будет проверить изменение внешних данных. Разумеется, просветление ни один прибор не зафиксирует, это абсурд, поскольку приборы относятся к внешнему, а дхармовое тело очень тонкое. Тем не менее зафиксировать учащение пульса, расширение зрачков можно самыми элементарными способами. С помощью такого прибора можно будет проверять, находится ли человек в дхармовом теле, в естественном состоянии, либо он находится на периферии. К примеру, если он находится в дхармовом теле, ему можно задавать любые вопросы или говорить любые слова, обладающие любым смыслом, но его реакция всегда будет одинаковой.

Существуют вопросы, с помощью которых можно зацепить подсознание, захватить прошлый опыт, определенные переживания. Если человек находится в естественном состоянии и его самскары уже очищены, то такие зацепки не зарегистрируются, самописец не выдаст кривую. Его пульс не участится, мозговые волны не изменятся. Если же у человека не изжиты самскары, то самописец выдаст увеличение кривой, поэтому можно будет заметить, что человек выбит из естественного состояния. Таким же образом это можно наблюдать во время еды, во время испытания физической болью, во время наблюдения любых образов и всего, чего угодно. Я думаю, что со временем каждый сможет проверять, находится ли он в естественном состоянии и насколько хорошо он самоосвобождается. Самый простой из доступных нам способов – проверить частоту дыхания.

Однажды один Мастер был со своими друзьями-врачами, которые решили замерить его мозговые волны. Когда они это сделали, то удивились: «О, Мастер спит и при этом с нами разговаривает! Как такое может быть?» Его мозговые волны соответствовали фазе глубокого сна обычного человека. То есть, когда он общался с ними, он общался из состояния глубокого сна без сновидений.

Когда мы находимся в естественном состоянии, мы пребываем в фазе глубокого сна без сновидений; когда мы находимся не в естественном состоянии, а в легком состоянии присутствия и осознанности, наши мозговые волны соответствуют фазе сна со сновидениями. Все это гораздо глубже, чем обычное поверхностное сознание. Такая фаза сознания означает по сравнению с обычной синусоидой более мягкую синусоиду или почти ровную линию. Когда попытались измерить волны мозга другого святого, то они посмотрели и сказали: «Это деятельность мозга неживого человека».

Когда наше сознание пребывает в естественном состоянии, колебание пран сведено к минимуму, то есть праны в теле двигаются в основном через центральный канал (сушумна), а это не отражается на каких-то внешних вещах. Один Мастер сказал так: «Ты должен стать живым трупом, и тогда делай все, что хочешь, потому что все будет верным для тебя». Под «трупом» имеется в виду эго; «живой» означает, что сознание присутствует, однако отмерло все, что связывало бы с иллюзией. Сознание есть, но ты не видишь женщин, глядя на женщин; не видишь мужчин, глядя на мужчин; не видишь монахов, глядя на монахов; не видишь мирян, глядя на мирян; не видишь собак, глядя на собак. Почему ты их не видишь? Потому что нет тебя, который обладал бы опытом и занимал бы определенную точку зрения, чтобы все это видеть. Ты просто воспринимаешь. Благодаря тому, что у тебя есть старый опыт и различающая мудрость, ты не путаешь мужчин с женщинами, или собак и монахов с мирянами. Ты четко знаешь, что миряне – это не монахи, собаки – это не кошки, а мужчины – это не женщины, и ты без труда ориентируешься, как и где поступать.

Однако это не твое видение, это всего лишь прагматическое, утилитарное, внешнее знание, которое нужно лишь для удобства. Внутри же у тебя нет таких понятий. Ты ничего этого не видишь, поскольку нет тебя как видящего, который выражал бы собственную позицию. Есть только пустотное осознавание, которое безгранично и плещется равным образом как в кошках, так и в собаках, как в мирянах, так и в монахах. Поскольку ты обладаешь видением только единого сознания, у тебя больше нет искусственных личных разграничений и предпочтений, а это означает, что у тебя нет возможности привязаться к чему-либо, или, наоборот, что-то возненавидеть.

Такой монах, окажись он в густонаселенном монастыре или среди деревьев, будет иметь одно и то же сознание, поскольку будет понимать, что деревья – это немного монахи, а монахи – это немного деревья, что какой-то большой разницы между ними нет. Конечно, некоторая разница есть, но в глубинном смысле это одно и то же.

Все наши суждения основаны на том, что внутри нас есть судящий, видящий. С открытием дхармового тела этот судящий субъект исчезает сам по себе, хотя способность суждения остается.