Ганакамоггалана сутта к Ганака-Маудгальяне. Как достичь, благодаря постепенной практики дхармы. Практика монашества. Внимательность и бдительность

Брахман Ганака подошел к Будде, который пребывал недалеко от Шравасти, во дворце матери Мигары в восточном монастыре, и задал ему вопрос: «Как достичь благодаря постепенной практике Дхармы?»

Он попросил Будду объяснить ему так же, как объясняют постепенное обучение стрельбе из лука или строительство домов, как достичь просветления, постепенно следуя практике.

Будда ответил ему:

«Да, действительно можно описать постепенное учение. Как умелый дрессировщик постепенно дрессирует лошадь, таким же образом постепенно монах дрессирует свое сознание».

Знайте, что сознание даже более необузданно, чем дикая лошадь, и пройдет, может быть, лет двенадцать, прежде чем вы поймете этот факт. Чтобы обуздывать, ваш кнут внимательности должен быть постоянно поднят, должно быть натянуто удило. Поэтому практика монашества – это обуздание сознания, эмоций, эгоизма, дыхания и энергии.

Итак, Будда ему сказал:

«Я тренирую монахов так. Сначала я говорю: монах, иди и живи, обуздывая себя в соответствии с пратимокшей (то есть правилами, принятыми в поведении и действиях). Тренируйся, приняв правила обучения, видя опасность даже в мельчайших проступках».

Когда монах принял правило обучения и тренируется таким образом, Будда говорит:

«Я ему даю следующее задание: охраняй двери чувств. Иди, монах, и охраняй двери своих чувств. Видя глазом форму, не очаровывайся никакой темой или деталями, потому что если не сдерживать постоянно способность зрения, то могут всплыть пагубные качества ума. Так что постоянно сдерживай способность зрения, охраняй ее и достигни контроля над способностью зрения».

Если мы увидим что-либо интересное или увлекательное, мы сразу смотрим на это. Когда мы смотрим на это, наше сознание уходит в объект, на который смотрим. Вместе с сознанием уходит наша жизненная сила, она ввинчивается в этот объект, и мы обуславливаемся. Будда говорит здесь: «Охраняй свое зрение, не очаровываясь ничем из того, что видишь».

Шесть органов чувств подобны ворам, пока созерцательное присутствие не укоренилось. Когда созерцательное присутствие укоренилось, шесть органов чувств подобны помощникам и друзьям, а пока оно не укоренилось, они подобны ворам, поэтому следует всегда обуздывать силу зрения, слуха и прочих вещей.

Далее Будда рекомендует:

«Услышав ухом звук, делай то же самое – охраняй двери своих чувств. Почуяв носом запах, делай то же самое. Вкусив языком вкус, ощутив прикосновение телом, осознав какую-то идею интеллектом, не очаровывайся никакой темой, никакими деталями, из-за которых, если не сдерживать такие способности, могут всплыть пагубные качества неумелого ума. Так что постоянно сдерживай способность ума, охраняй ее, достигни контроля над способностью интеллекта».

Поэтому вторая стадия после заповедей и правил дисциплины – это охрана «дверей чувств». Если мы не понимаем этих принципов, то даже двадцать лет практики могут быть безуспешными. Мы можем, конечно, рассуждать, что практикуем высший путь, естественное состояние, но высший путь основывается на фундаменте, этот фундамент – способность охранять «двери чувств», это фундамент монашеской тренировки. Часто бывает, что мы бесконтрольно вовлекаемся в общение, что нас просто несет в разнос.

Мы подобны Брахме и Вишну, которые после тысячелетнего отсутствия встретились и не могли наговориться друг с другом. Они не могли умерить свой раджас, поэтому непрерывно говорили сто тысяч лет до тех пор, пока их энергия полностью не иссякла, пока они оба не упали в изнеможении. Таким же образом, когда мы не контролируем свои органы чувств, наш ум приходит в беспокойство, наш ветер бесконтрольно утекает через органы чувств, и, конечно, никакого созерцательного присутствия в этом случае нет и в помине. Проходит много часов, прежде чем на вечерней медитации мы вспомним себя. Хорошо еще, если это произойдет на вечерней медитации, но бывает так, что и на вечерней медитации мы продолжаем переживать наше общение. Многие монахи вспоминают себя только на третьем месяце ритрита; их ум настолько разогнался, что им необходимо три месяца молчания, чтобы прийти в норму.

Однако мудрый монах никогда не допускает таких вещей. Чем бы он ни занимался, он охраняет свои органы чувств больше, чем воин с мечом охраняет сокровище. Он не дает себе ничем плениться: ни видимым, ни звуком, ни формой, ни разговором, ни вкусом. Ум такого монаха всегда под контролем, ясность и внимательность никогда не покидают его. Если же наш ум невнимателен, разболтан, дыхание частое, тело вялое, то мы как практик отклонились от собственного предназначения. Поэтому охрана органов чувств – это бережность и внимательность. Монах постоянно должен ходить так, словно он идет по очень узкой тропинке, боясь поскользнуться. Это касается не только внешних органов чувств, но и внутренних данных: мыслей, эмоций и прочего. Вместо того чтобы придавать значение своим мыслям и очаровываться ими, следует пребывать в осознавании настоящего момента. Какими бы ни казались важными эти мысли, тем не менее поддержание такой внимательности – это самое важное.

Далее Будда говорит брахману:

«Когда монах научился охранять двери чувств, я его обучаю умеренности в еде. Иди, монах, будь умерен в еде, ешь внимательно и обдуманно, не для развлечения, опьянения, набора веса или украшения, а для поддержания существования тела и праведной жизни. Ешь с такой мыслью: «Я устраню старые чувства, не позволив возникнуть новому. Так я буду поддерживать свое существование и безупречно жить в комфорте».

Следующая ступень – бодрствование. Когда монах умерен в еде, Татхагата обучает его далее:

«Иди, монах, будь привержен бодрствованию (не сну, а бодрствованию). Днем, когда ходишь из стороны в сторону, когда сидишь, очищай ум от любых мешающих качеств. Во время первой стражи ночи (от заката до десяти часов вечера), сидя или ходя из стороны в сторону, очищай ум от любых мешающих качеств. Во время средней стражи ночи (от десяти вечера до двух утра), приляг на правом боку в позе льва с осознанностью и бдительностью. Во время последней стражи ночи (от двух утра до рассвета), проснувшись, сидя или ходя из стороны в сторону, очищай ум от любых мешающих качеств».

Когда монах овладел практикой бодрствования, наступает ступень «осознанность и бдительность». Татхагата обучает его:

«Иди, монах, сохраняй осознанность и бдительность. Когда подходишь и когда отходишь, действуй бдительно. Когда смотришь прямо и смотришь в сторону, действуй бдительно. Когда сгибаешь или разгибаешь конечности, носишь верхнюю накидку, мантию и чашу, когда ешь, пьешь, жуешь и пробуешь на вкус, когда мочишься и испражняешься, когда идешь, стоишь, сидишь, засыпаешь, просыпаешься, говоришь, то действуй бдительно».

Таким образом мы осуществляем нашу монашескую Дхарму.

Вначале все трудности возникают из-за невнимательности: не охраны органов чувств и не бдительности. Если мы не бдительны, то наш кармический ум постепенно завладевает нами вместо того, чтобы поддерживать присутствие, поэтому нас охватывают старые эмоции, мысли и прочее. В девяноста девяти процентах случаев, когда возникают какие-либо проблемы у практикующих, то если это не серьезные, не тонкие проблемы, можно ответить так: «Ты просто потерял бдительность и все». Говорят: «Этот человек мне не нравится, он делает то-то, а надо вот так, я из-за этого страдаю». Я ему говорю: «Ты просто потерял бдительность. Когда ты бдителен, ничего такого нет!» Либо говорят: «Возникает такая-то ситуация, поэтому я страдаю». Нет, ты не страдаешь из-за ситуации, ты страдаешь из-за того, что потерял бдительность. Когда ты бдителен, страданий нет, потому что бдительность, осознанность – это фактор, дающий глубину, ясность и счастье. Страдание возникает тогда, когда нет безмятежности в уме. Когда же безмятежность есть, возникает радость.

Когда всеми этими факторами монах овладел, Будда обучает его далее, говоря так:

«Иди, о, монах, выбери уединенное местожительство в лесу, подножье дерева, гору, лесистую долину, пещеру на склоне холма, кладбище, рощу в джунглях, открытое место, стог сена. После еды, возвратившись со сбора подаяния, монах садится, скрестив ноги, держа спину прямо, и пробуждает перед собой осознанность».

Тогда по-настоящему наша медитация развивается. Эта ступень соответствует практике в ритрите. Пока осознанность и внимательность не развиты, монахам, как правило, не даются длительные ритриты; когда же они полностью развиты, то такие практики для монахов приветствуются.

Следующая ступень – дхьяна. Совершенно не привязанный к мирским желаниям, не привязанный к неумелым качествам, монах входит и остается в первой дхьяне. Восторг и удовольствие, рожденные непривязанностью, сопровождаются направленной мыслью. После этого все дело заключается в том, переживаете вы дхьяны в медитациях либо не переживаете. Правильная медитация махашанти, к примеру, ведет к состоянию дхьяны. Я не говорю о медитациях высокого уровня, таких как присутствие как таковое, расслабление в естественном состоянии.

В первой дхьяне есть однонаправленность, есть восторг от такой однонаправленности. Во второй дхьяне также остановлены мысли, а кроме восторга есть тонкая радость. В третьей дхьяне нет ни радости, ни восторга, а только однонаправленность и беспристрастность. Эти дхьяны в правильной медитации переживаются одна за другой. Когда йогин, отбросив все предыдущие дхьяны, переживает остановку дыхания, а его ум однонаправлен, то переживается четвертая дхьяна. В четвертой дхьяне наступает самадхи. Чтобы пережить дхьяны, нет другого выхода, как приучить свое тело осознанно сидеть в медитации, не шевелясь.

Когда пережиты первые четыре дхьяны, переживаются бесформенные дхьяны (пятая, шестая), бесконечное пространство, бесконечное сознание, состояние ничто или абсолютной пустоты, состояние, где нет ни познания, ни непознания, где отсутствует субъект или объект, но есть тончайшее осознавание. Переживание бесформенных дхьян в медитации – это потрясающий опыт, хотя это еще не освобождение.

Когда бесформенные дхьяны пережиты, открывается изначальная недвойственная осознанность и неведение монаха устраняется. Тогда, выходя из медитации, он помнит об этой осознанности и тренируется поддерживать ее в повседневной жизни. Это и есть путь созерцательного присутствия. В абсолютном смысле именно с этого момента начинается путь недеяния и лайя-йога. То есть прежде чем мы всерьез научимся пребывать в созерцательном присутствии, мы овладеваем внимательностью в повседневной жизни и дхьяной в медитации.

Далее брахман задает Будде вопрос:

«Получив такие советы и указания от славного Гаутамы, все ли ученики славного Гаутамы достигают высшей цели – нирваны, или некоторые ее не достигают?»

Будда отвечает:

«Некоторые из моих учеников, брахман, получив от меня такие советы и указания, достигают высшей цели – нирваны, а некоторые нет».

Брахман спросил:

«По какой причине, славный Гаутама, на каком основании, при том, что существует нирвана, при том, что существует путь, ведущий к нирване, при том, что есть славный Гаутама как советчик, некоторые ученики, получив такие советы и указания от славного Гаутамы, достигают высшей цели – нирваны, а некоторые нет?»

Тогда Будда сказал:

«Хорошо, брахман, тогда я задам тебе ответный вопрос. Ответь мне, умело ли ты владеешь путем, ведущим к Раджаграхе?»

Брахман сказал:

«Да, уважаемый, я умело владею путем, ведущим к Раджаграхе».

Тогда Будда спросил:

«Что ты думаешь вот о чем: сюда может прийти человек, который хочет пойти в Раджаграху. Подойдя к тебе, он может сказать так: «Уважаемый, я хочу пойти в Раджаграху; покажи мне путь к этой Раджаграхе». Ты можешь сказать ему так: «Да, уважаемый, эта дорога ведет к Раджаграхе; пройди по ней немного. Пройдя по ней немного, ты увидишь деревню; пройди немного дальше; пройдя немного дальше, ты увидишь рыночный городок... Пройдя немного дальше, ты увидишь Раджаграху». Но, даже получив от тебя такие советы и указания, он может пойти не по той дороге и направиться на запад. Затем может подойти второй человек, желающий пойти в Раджаграху. Получив от тебя такие советы и указания, он может благополучно добраться до Раджаграхи. По какой причине, брахман, на каком основании, при том, что существует Раджаграха, при том, что есть путь, ведущий к Раджаграхе, при том, что есть ты как советчик, один человек, получив от тебя советы и указания, может пойти не по той дороге и направиться на запад, а другой может благополучно добраться до Раджаграхи?»

Брахман сказал:

«Что же я могу здесь поделать, славный Гаутама? Я показываю путь, славный Гаутама».

Будда сказал:

«Брахман, аналогично существует нирвана, есть путь, ведущий к нирване, и есть я как советчик. Но некоторые мои ученики, получив от меня такие советы и указания, достигают высшей цели – нирваны, а некоторые нет. Что же я могу здесь поделать, брахман? Татхагата – это тот, кто показывает путь».

Сутра заканчивается тем, что брахман становится учеником Гаутамы, мирским последователем; получив наставления, он принимает Прибежище. Таким же образом и вы, годами осуществляя свою тренировку внимательности в созерцании, отсечение желаний, добиваетесь такого поддержания осознанности, которое становится непрерывным. Когда оно на самом деле раскрывается в своей подлинной глубине, практика осознанности больше не нуждается в дополнительном усилии. Это подобно тому, как слон идет сам по себе, его даже не надо погонять. Все, что практикует монах на этой стадии, – это самоотдача, он отдается безраздельно этой осознанности. Подобно тому как кто-то очарован каким-то очень привлекательным, волшебным видением или опьянен вином, он так же отдается этому великому осознаванию недвойственности настолько, что оно его полностью поглощает. Тогда, даже не заботясь о специальном поддержании внимательности, он пребывает в самой глубокой внимательности. Поэтому говорят, что он естественен без усилий, его действия спонтанно совершенны, его дыхание редкое и не глубокое, он всегда находится в естественном состоянии. 

Все его пять сознаний слиты воедино: когда ест, он созерцает Абсолют; когда слышит, он увязывает звуки с Абсолютом; когда ходит по земле, он ощущает Абсолют под ногами; когда думает, его мысли связаны с абсолютным Сознанием. Поэтому говорят, что он пребывает в абсолютной Реальности, чем бы он ни был занят. С чем бы он ни столкнулся, переживая хорошее или плохое, он не делит хорошее или плохое, он видит это как Абсолют. Кого бы он ни увидел, он не делит (например, это мужчина, это женщина, это собака), он видит все как Абсолют. Cлучится ему переживать голод, несчастье, болезнь или, напротив, радость, наслаждение, или же он делает работу, у него нет деления (например, это голод, а это наслаждение, это болезнь, а это восторг и счастье), он видит в этом только Абсолют, который играет своими энергиями. Про такого монаха говорят, что он пребывает в естественном состоянии.

Пребывать в естественном состоянии не означает просто чувствовать себя комфортно, расслабленно и непринужденно; естественное состояние гораздо глубже. Когда вы пребываете в естественном состоянии, разумеется, вы чувствуете себя комфортно, расслабленно и непринужденно, потому что скованность и зажатость вообще противоречат принципу естественного состояния. Непринужденность и комфорт – это следствия, они проистекают из погруженности нашего ума в Источник. И поскольку этот Источник дарует всякую энергию, всякую радость, то когда вы пьете из него, разумеется, сами собой возникают непринужденность, комфортность и радость. Когда йогин погружен в естественное состояние, для него больше нет ни земли, ни неба, а есть естественное состояние, которое проявляется как земля и небо. То есть он видит и землю и небо, но они теперь не есть внешние, для него нет ни деревьев, ни облаков.

Когда естественное состояние замутнено потоками желаний, двойственных мыслей и отвлечениями, кажется что это химера, то есть нечто, что нельзя ни потрогать, ни ощутить, ни увидеть, и мы можем гадать, какое же оно. Напротив, когда естественное состояние обнаруживается, весь мир – это химера, а мы видим, что только естественное состояние и существует. Вы чувствуете, что не сможете укрыться от Бога, куда бы вы ни делись. Это подобно тому, как если бы на планету Земля начало надвигаться Солнце: и в Австралии, и на Северном полюсе все живые существа мигом бы заметили это, никто бы не сумел проигнорировать такой факт, потому что он слишком огромный, слишком потрясающий и важный. Все забыли бы о своих делах и смотрели, как Солнце надвигается на Землю. Таким же образом, когда вы открываете естественное состояние, вы чувствуете, что Абсолют надвигается на вас, вам от Него никуда не деться. Он в каждом звуке, форме, образе и мысли – такое это безграничное состояние. Сейчас вы слушаете Абсолют и сидите на Абсолюте, после лекции вы также будете соприкасаться только с Абсолютом. Если вы достаточно медитативны и внимательны, вы обязательно почувствуете Его живое дыхание. Когда такое чувство глубоко, говорят, что монах находится в созерцании.