Диалоги учителя и ученика 4

Карма и лила

Лето. Тишина. Ашрам.

Неподалеку звонит колокольчик, призывая на медитацию.

Ученик входит в комнату гуру.

Гуру безмолвно сидит в позе для медитации, но глаза его открыты.

Ученик (склонившись в почтительном поклоне) произносит: «Намастэ, гуру». Затем некоторое время тоже сидит безмолвно.

Учитель (улыбаясь, кивает в ответ): Рад видеть тебя...

Ученик (вставая): О гуру, есть один вопрос, который не дает мне покоя последние две недели.

Учитель: Почтительно вопрошать, задавать правильные, мудрые вопросы – путь хорошего ученика. Отвечать на них – путь учителя.

Ученик: Учитель, я верю в гуру, в Дхарму, в трансцендентное видение мира, но увы, верю еще только как бы интуитивно, сердцем... Многие вещи, открытые святым, мне хотелось бы понять еще и умом, понять правильно с точки зрения Дхармы, но я пока не не могу.

Учитель: Так... и что именно?

Ученик: Вот, например, такой вопрос: подскажите, как мне разрешить такое противоречие? Вот вы учите важности отрешенности от мира, всех его сансарных дел и забот, вайрагье. Такая отрешенность наряду с внутренней аскезой – главное условие освобождения. И я хорошо понимаю это умом. Хотя сам еще не готов к отрешению.

Учитель: Да, верно.

Ученик (озадаченно): Но, например, мы знаем, что многие святые, сиддхи, боги действовали... вот вы сами ведь тоже действуете? Почему?

Если они погружены в Абсолют и всегда пребывают в вивеке и вайрагье, как они могут действовать? Ведь действие предполагает желание.

Откуда взяться желанию у тех, кто освободился, обрел просветление и всегда день и ночь пребывает в Абсолюте?

Например, вы погружены в заботы о своих учениках, участвуете в строительстве храмов, создании ашрамов, алтарей, обучении учеников. Как это может быть вайрагьей?

Учитель (широко улыбаясь): Да, разумеется, это истинная вайрагья.

Ученик (изумленно): Но как это может быть?

Это ведь все обыденные дела, пусть это сева, служение, и важные для поддержания Дхармы, но тем не менее это ведь тоже сансара, материальный мир, материальные отношения, связи, дела, заботы.

Это все не имеет отношения к Абсолюту, Брахману, к тому, кто вне всяких деяний, разве нет?

Это, как мне кажется, вовсе не похоже на вайрагью, отречение, необходимое для мокши или наступающее после мокши.

Учитель (серьезно): Вопрос очень важен для тебя, собери все свое внимание чтобы хорошо понять то, что я скажу.

Твоя ошибка в том, что ты приписываешь мне, и заодно всем джняни, свое видение мира, свои желания, оценки и мотивации.

Ученик (недоумевая): Но разве у нас, как у всех людей, когда мы ходим, говорим, едим, разве не одно и то же видение мира и мотивы действий?

Учитель: И да, и нет.

Ученик (морща лоб): Как это? Как это может быть одновременно?

Учитель (улыбаясь): Я бы сказал еще больше: 

И да, и нет,

ни да, ни нет,

и да, и нет и ни да, ни нет одновременно...

Ученик (растерянно): как это... как это вообще такое может быть?

Это кажется какой-то заумной софистикой.

Мы же говорим о простых жизненных ситуациях.

Учитель (смеясь): Это не софистика... Это нелинейное, многомерное сознание.

Да, самая обычная ошибка искателей, начинающих путь, приписывать мудрецам, джняни, сиддхам и богам свои обыденные человеческие мотивы, оценки и побуждения вместо того, чтобы через учение, садхану и тапасью изменить себя и попытаться подняться к более высокому видению...

Ученик (смущенно): Но я не понимаю, что это за более высокое видение?

Чем джняни отличается от аджняни?

Ведь если мы что-то делаем, то, значит, мы внутри хотим этого, а не хотим, то и не делаем.

Делать нас побуждает только карма.

Карма исчерпалась – и действий нет.

Все просто.

Но как можно быть отрешенным и действовать?

И главное, зачем?

Если ты действуешь, отрешения, выходит, нет.

Учитель: В случае аджняни есть следующие звенья: делатель (карта), делание (картритва) и сознание делателя (картритва-буддхи), поэтому каждое действие человека – это его карма, от которой он несвободен.

В моем случае, как и в случае каждого джняни, сиддха или дева, эти понятия отсутствуют.

Полностью отсутствуют. Совсем.

Поскольку они отсутствуют, то ... (учитель взглянул прямо ученику в глаза)...

Я никогда ничего не делал в прошлом.

Я ничего не делаю в настоящем. 

Я ничего не собираюсь делать в будущем.

Я – само недеяние.

Я – бездеятельный Атман, Я – Брахман, Я – вне деяний.

То, что ты видишь, как «мои» действия, тебе просто кажется, это влияние иллюзии.

Да, конечно, есть нечто, что действует через мое тело и прану.

Но это не карма.

То, что во мне действует – иное, это действует лишь связанная со мной в этой жизни природа (пракрити), называемая телом, праной и умом.

Она – отражение меня (чидабхаса), но не сам «Я».

Я безразличен к ней и ее действию.

Она действует в соответствии с человеческим пониманием как прарабдха.

Но... Я сам не делаю ничего.

Пойми это различие.

Я только безмолвно свидетельствую и позволяю играть.

Когда я безмолвно свидетельствую – меня зовут Брахман.

Недеяние – это трансцендентный уровень всех моих действий.

Когда я позволяю играть различным энергиям и силам, Я – Ишвара, Шива, Даттатрейя.

Лила – это тайный уровень моих действий.

Во мне как в Ишваре есть сила мудрости (джняна-шакти), сила воли (иччха-шакти), пятеричная сила игровых деяний (творить, поддерживать, разрушать, скрывать божественное, и благословлять и освобождать).

Я позволяю этим силам играть через мое человеческое тело, прану и ум ради блага мироздания и исполнения своей воли как Ишвары.

Тогда происходят разнообразные игры в мире людей, которые видятся другим так, будто я действую ради поддержания Дхармы.

Это внутренний уровень моих действий.

На самом деле меня не касается даже тень от действия.

Вместо делателя, делания, кармы, для меня есть лила (игра Божественного), игрок и роль.

Каждый джняни, сиддх, дэвата – это Божественный игрок Абсолюта, сам Абсолют, играющий через пракрити, через него проявляется лила, Божественная игра.

Каждый из них – проводник божественной воли, его нисходящей божественной благодати (ануграхи).

Он играет свою роль, данную ему Творцом, Ишварой ради поддержания вселенной, мироздания и блага всех живых существ.

Эта роль определена ему Ишварой в соответствии с его пониманием и склонностями его собственных энергий (шакти) играть.

Каждое его действие – ягья, подношение Богу, каждое слово – сутра, мантра и упанишада, каждый взгляд – даршан, каждый жест – мудра, каждая поза – йога.

Вся его жизнь – маха-ягья.

Его тело – иллюзорное тело (майя-рупа) Ишвары.

Он не только не действует, он живет в отличном мире от сансарных людей и их понятий.

У него совсем иное идение мира (лока-дришти).

Будучи телом как бы в мире людей, тем не менее, он живет в чистом измерении – мандале, мире, где вся земля – чистая страна девов и сиддхов, состоящая из драгоценностей, каждый камень – чинтамани, каждая гора – Меру, каждое дерево – калпа врикша, каждый звук – мантра, каждое здание – дворец Шивы (Шива-сабха), каждый человек – девата (божество).

Он играет, наслаждаясь ролью в мандале чистого ума.

Сейчас моя роль – играть роль учителя, учить учеников, строить храмы, создавать ашрамы.

Когда-нибудь эта роль, может быть, будет иной, например, наставлять сансарных богов или творить новые вселенные.

Но я сам больше никогда ничего не буду делать.

Это будет игра сознания и энергии Абсолюта (чит-шакти-виласа).

Это будут роли, данные мне Ишварой ради поддержания Дхармы и Риты (вселенского порядка).

Я же, сам будучи Абсолютом, буду только наблюдать это.

А, будучи игроком Ишвары, буду играть во все это с радостью.

Ученик (изумленно, с воодушевлением): Ни картритвы, ни карты, ни кармы... лила, виласа, маха-ягья...

Намастэ, намастэ, благодарю, гуру!! Я, кажется, начинаю что-то понимать!!