Комментарий к тексту «Трипу Рарахасья», глава10. Качества практикующего.

Текст «Трипура Рахасья», глава 10. Как Хемачуда благодаря дальнейшим инструкциям своей жены достиг самадхии, несмотря на продолжающуюся внешнюю деятельность, пребывал в освобождении уже при жизни.

Текст:
«Поэтому я говорю тебе, что твое суждение «я потеряю это, открыв свои глаза» или «я знаю это» – это узел, который должен быть разрублен, и тогда уже не будет нужды ни в каком достижении, ибо помни, что не может быть совершенным состоянием то, которое может быть обретено, если оно может быть не обретено в случае неудачи, ибо самадхи – результат прекращения всех усилий, а не приложения тех или иных.

Дальше Хемалекха дает ему наставления о том, что надо оставить понятие, будто бы ты потеряешь изначальное состояние, открыв глаза, воспринимая внешний мир, интегрируясь.
Прежде чем получать такие наставления, ученик должен созреть для них. На самом деле сахаджа-самадхи отпускание себя и прочее – это необычайно сложно, не сразу йогин к этому приходит. Сначала надо научиться быть учеником, быть нормальным монахом, послушником, просто стать пустым сосудом, изучить учение, потому что, не развив в себе определенные качества, не сформировав, так называемое, духовное йогическое эго, невозможно мечтать о более высоких стадиях реализации – о просветлении и прочем.
Если человек хочет подняться к самым высотам духовной практики, он должен всегда начинать сначала, развивая в себе те недостающие качества, которых у него не хватает: концентрация, сила воли, отрешенность, способность к самоотдаче.
Один суфийский мастер проверял своих учеников так, он говорил:
– Иди на рынок, купи зелень за столько-то рупий.
Ученик делал то, что ему сказали, возвращался радостный и говорил:
– А я поторговался и купил дешевле! Я нашел место, где такую же зелень продают дешевле.
Учитель говорил:
– Ну, ты глупец. Разве я тебе говорил, чтобы ты торговался и искал подешевле? Я тебе сказал купить зелень за столько-торупий. Ты думаешь, мне нужна твоя зелень? Мне нужно, чтобы ты мог выполнить именно то, о чем тебя просят. Мне нужно твое понимание. Как ты можешь выполнять мои задания, касающиеся духовной жизни, если не способен даже зелень купить за столько, за сколько я тебе сказал?
Когда мы приходим в монастырь, мы не совсем понимаем это и часто ввязываемся в привычную деятельность, не считая, что мы обучаемся, а считая будто бы мы делаем что-то. На самом деле это большое заблуждение. В монастыре делают что-то очень мало людей – гуру, страж Дхармы, управляющий и его помощник. А все остальные обучаются. Но когда мы забываемся, что мы обучаемся через деятельность и прочие вещи, мы тоже думаем, что делаем что-то. Тогда в нас возникает желание делать, привязанность к этому, замешательство от того, что это не так получается, мы впадаем в какие-либо оценки и думаем: «Вот этот не так делает. Это можно было бы лучше сделать. А этот ничего не знает, ничего не понимает». А разве такое задание было? Это же совсем не твое, это не твоя мандала.
Например, в монастыре есть должностные лица, можно сказать, местные божества мандалы – ну и пусть они этим занимаются. Если гуру считает, что они этим занимаются хорошо, то все довольны, и он доволен. Это совсем не ваша область ответственности. А если вам дано задание научиться выработать в себе какие-то качества (пустоты, самоотдачи, смирения), это совсем другое задание. Вы не должны путать. Вы должны себя чувствовать именно, как тот ученик, которого суфийский мастер отправил покупать зелень за сорок рупий, а не за пятьдесят и не за тридцать.
Когда вы можете выработать такие качества, вы немного начинаете понимать, что такое пустота сердца. Разумеется, если вам говорят в служении: «Подумай, как это можно сделать? Прояви свою волю, творчество, инициативу», то это другое дело. Но если задание противоположное, вы должны быть очень бдительными в этом направлении, потому что, может быть, морковку вы и купите дешевле, но Бога вы потеряете, потому что не научитесь отбрасывать себя и процесс обучения пойдет даром. Всегда, живя в монастыре, вы должны чувствовать, что вы, прежде всего, обучающийся, а потом – что-то делающий. Потому что процесс обучения отличается от обычной мирской жизни. Он отличается особым настроем, особой позицией, когда вы – обучающийся, вы – принимающий, открытый, вы настраиваетесь на что-либо и пытаетесь через эту настройку выработать в себе определенные качества.
Когда йогин развивает в себе определенные качества и процесс обучения завершается, тогда он может занимать другую позицию, например: быть передающим, излучающим, обучать других, передавать свою мудрость, делиться своим опытом или как-то творчески самовыражаться. Это следующая ступень. Но творческое самовыражение может исходить только из пустоты, из состояния самоотдачи. Если же такая пустота не реализована, творческое самовыражение будет совершенно незрелым, оно не принесет большой пользы, поскольку будет исходить из эгоистичного видения мира.

Текст:
«То, что ты рассматриваешь как состояние счастья, достигаемое перемещением твоих век, по своей сути не может быть совершенным, потому что оно, несомненно, неустойчиво и небезусловно. Разве есть такое место, где бы, мой повелитель, не было полыхания огня, сверкающего при растворении вселенной? Все исчезнет в том огне, и ничего уже не останется. Подобным образом огонь реализации сожжет все твое чувство долга, и тогда уже не останется ничего, что тебе еще оставалось бы сделать».

Итак, дальше Хемалекха дает наставления о состоянии недеяния. Вначале кажется, что для достижения реализации мы должны сделать довольно много, взрастить в себе различные качества – это так. Если вы не вырастили в себе определенные качества, вы не можете достичь реализации. Даже если человек сидит в свете, это еще не означает, что этот свет его собственный, что он может с ним объединиться. Подлинный свет означает устранение всей двойственности, всех цепляний в восприятии.

И Хемалекха, зная это, дает Хемачуде такие наставления:
«Будь сильным, искорени свои мысли и разруби узлы, глубоко укоренившиеся в твоем сердце, такие как «я увижу», «я – не это», «это – не Высшая Сущность» и подобные им».
«Быть сильным» означает обрести сознание, санкальпу, настрой на достижение. Это означает, что никакие внешние события или духовные переживания, никакие эмоции не могут вас поколебать.
Часто, когда вы практикуете, вы слишком много смотрите на других и думаете: «Этот то сказал, а этот такой». Ваше настроение очень сильно зависит от того, как ведут себя другие. Но на самом деле все это неважно. Подлинный йогин думает так: «Хоть мы и живем вместе, но вопрос освобождения, реализации – это только мой вопрос. Никакой Будда не сможет за меня достичь освобождения, а значит, не кто-то другой, а именно я должен усердствовать в практике, быть безупречным в практике».
«Искорени свои мысли» означает научиться созерцать, самоосвобождая любые мысли и теории.
Есть йогины, которые не знают пустотной, неконцептуальной природы сознания. Можно сказать, эти йогины подобны спящим, даже если они много делают асан, пранаям или очень усердствуют в концентрации. Им еще предстоит прояснить пустотную природу сознания. Можно сказать, что они еще обычные люди.
Есть другие йогины – те, которые открыли пустотную природу сознания. Они реализовали собственную пустоту, увидели, что все, что они считали собой, нереально; то, что они считали миром, также нереально. Все их старые представления, которых они держались, тоже иллюзорны. Но это видение они не могут удерживать в обыденном состоянии.
Наконец, третий вид йогинов – это те, которые знают, что ум имеет пустотную природу, но, тем не менее могут действовать в относительном измерении и не запутываться. Такие йогины самые лучшие.

Текст:
«Куда бы ты ни смотрел, всюду зри единую нераздельную извечно блаженную Высшую Сущность; также наблюдай всю эту отраженную вселенную».

«Куда бы ты ни смотрел, всюду наблюдай Всевышнюю Сущность» – в этих строках сущность всех наставлений.
Если мы проанализируем себя, мы увидим: когда мы смотрим на кур, мы видим кур; когда мы смотрим на снег, мы видим снег; когда мы смотрим на прасад, мы видим прасад; когда мы смотрим на человека, мы видим человека. Это из-за того, что мы смотрим обыденными глазами. Но когда святой смотрит на кур, на человека, на прасад, он видит везде Бога.
Почему святой видит Бога в первую очередь? Потому что он не смотрит мирскими, обыденными глазами, а он смотрит глазами осознанности, глазами созерцания. Можно сказать, он всегда находится в состоянии шамбхави-мудры. Это не означает, что он видит кудахтающих божеств, когда святой видит кур. Разумеется, он тоже видит кур, но он этих кур видит по-другому, он видит их подобно тому, как человек, который видит разные украшения из золота, понимает, что их сущность – золото. Форма «украшений» может быть различной, тем не менее все это – одно и то же «золото»: прасад, люди, куры, дома, снег, звезды. Поэтому быть в состоянии присутствия – это видеть не дома и не людей, а в первую очередь видеть Всевышнюю Сущность, и тогда вы видите все. Но если вы не видите Всевышнюю Сущность в первую очередь, а видите многообразие объектов, считайте, что вы ничего не видите, хотя ваши глаза широко раскрыты.
Подлинный святой видит Всевышнюю Сущность, но одновременно он также видит и прасад, деревья, людей, дома, автомобили. Он видит их нераздельными. Когда надо, он может принять относительное видение, понимать, что одно отличается от другого, тем не менее его видение Всевышней Сущности никогда не затмевается, потому что он видит, что все вещи подобны украшениям из золота, но все есть одно золото.
Например, если из глины сделать статую, люди будут ей кланяться, считая, что это нечто священное, а если сделать из нее плевательницу, люди будут плевать в нее. На самом деле глина не менялась, менялась только ее форма и отношение людей к ней, тем не менее глина всегда оставалась одной и той же. Люди считают статую Будды чудесной, а плевательницу чем-то отвратительным, но к истинному положению вещей это не имеет никакого отношения. И статуя Будды священна, и плевательница священна, потому что быть священным – это свойство любых вещей во вселенной. Быть священным – это природа реальности.
Святой все и всегда видит абсолютно священным. А когда мы находимся в двойственности, мы видим одни вещи священными, а вторые – не очень священными, потому что привыкли накладывать собственные интерпретации видения мира. Но наше понятие священного должно распространиться до всей вселенной, включая самых злых демонов.

У людей понятие священного, как правило, очень узкое, оно связано с внешними вещами. Только практик, который находится в созерцании, понимает принцип всеобъемлющего священного Сознания.
Например, когда христианские миссионеры пробовали проповедовать в Индии, объясняя людям про Христа на кресте, многие считали это очень необычным и кощунственным, думая: Как можно поклоняться человеку, которого распяли на кресте? Ведь боги должны быть радостными, веселыми и танцующими!» Они очень долго не могли понять точку зрения христианства. Напротив, когда христианские миссионеры заходили в индуистские храмы, они видели шивалингам, к тому же находящийся в йони, которому делают пуджи. Когда им объяснили, что это символы половых органов, они вообще пришли в ужас. Они думали: «Да как это вообще можно считать священным?» А когда они увидели богиню Кали в одном из главных храмов, в руках которой были отрубленные головы, кривые ножи и чаша из черепа, из которой капала кровь, они подумали, что индийцы поклоняются демонам и с чистым сердцем решили их спасать от демонической религии.
На самом деле это просто разница в культурах по поводу того, что принято традиционно считать священным, а что не принято считать священным. Это всего лишь точка зрения, зависящая от восприятия. Подлинный святой, реализовавший состояние адвайты, скажет: «И то, и другое священно». Более того, даже так называемое обыденное, если вы смотрите на него глазами созерцания, также является священным. Вопрос в том, что у нас недостаточно осознанности, чтобы увидеть это.
Однажды я сидел в гостинице, разговаривая с одним из учеников. В это время в стену начали долбить и сверлить с очень неприятным звуком. Ученик покривился, потому что звук был неприятным. Я ему попытался объяснить: «Попробуй в чистом видении представить этот звук как благословляющую мантру или как бхаджан, который тебе поет божество. Может, это тебе просто знак от какого-то божества, царя всех звуков. Если проследить этот звук, он исходит от первозвука, а за первозвуком есть божество, которое управляет всеми звуками. Оно связано с нада и имеет мирные и гневные манифестации. Его гневная манифестация управляет всеми неприятными звуками, и тогда этот звук – это просто его волшебная манифестация, его звуковое тело. Попробуй настроиться так и увидеть это божество. Может быть, это просто его даршан, на что-то указывающий». Как только я ему объяснил, и вроде он на секунду это понял, звук мгновенно прекратился.
Таким же образом, если мы занимаем позицию чистого видения по отношению к какой-либо проблеме, прослеживаем ее до чистого видения, обнаруживаем за ней божество, то есть священное, мы внезапно видим, что эта проблема нас оставила, как будто некий урок мы получили и усвоили, поэтому больше нет нужды к нему возвращаться. Если же мы отрицаем проблему, боремся с ней, не понимаем или ненавидим, она продолжается, то есть божества продолжают учить нас, видя, что этот урок мы еще не усвоили. И нам вновь и вновь приходится возвращаться, нам вновь и вновь показывают эту проблему, и так будет до тех пор, пока мы не поймем что-то.
Главный урок любых восприятий в мире заключается в том, что все является священным.
Воспринимать весь мир как священный – это значит пребывать в бхаве. Когда у вас есть бхава, мироощущение очень тонкой вибрации, вы находитесь в созерцании, в недвойственности, в чистом видении, в состоянии божественной гордости, в едином «вкусе». Вы без особого труда выполняете все наставления учения.