Продолжение историии о царе Сикидвае.
Влияние кармических объектов на человека, у которого нет центра.
То, от чего следует отречься.

Комментарий к тексту «Йога Васиштха», глава 6.
Воззрение, медитация, поведение.
 

Текст «Йога Васиштхи», глава шестая.

Мы продолжаем историю о царе Сикидвае и Чудале.

Чудала, используя свои магические способности, долетела до горы Мандара. И сверху она увидела своего мужа сильно изменившимся, тихого и одинокого.

Текст:

«Опасаясь, что Сикидвая снова отнесется без внимания к ее наставлениям, считая ее глупой девочкой, Чудала превратила себя в молодого аскета и спустилась прямо перед своим мужем. Сикидвая увидел молодого аскета и очень обрадовался. Оба смотрели друг на друга в душевном сиянии. Молодой аскет был несравненно более сиятельным, поэтому Сикидвая принял его за небесного ангела. Соответственно он к нему и обратился с приветствием. Чудала приняла приветствие и заметила: «Я путешествовал вокруг всего света и нигде меня не принимали с таким радушием! Приятно видеть твое спокойствие и твои лишения. Ты решил пройтись по лезвию бритвы, отказавшись от своего королевства в пользу жизни в лесу».

Сикидвая ответил:

«Конечно, ты знаешь все, сын богов! У меня есть красивая жена, которая правит моим королевством, ты несколько напоминаешь ее. Прошу, скажи мне, кто ты и чему я обязан твоим благословенным прибытием?»

Молодой аскет (Чудала) сказал:

«В этой вселенной живет святой мудрец Нарада. Однажды он медитировал в пещере на берегу святого Ганга. По окончании медитации он услышал звук колокольцев с браслетов купающихся в реке. Из любопытства он посмотрел по направлению звука и увидел нескольких обнаженных небесных нимф, плещущихся в воде. Они были неописуемо прекрасны. Его сердце почувствовало наслаждение, и его ум мгновенно вышел из равновесия под воздействием влечения».

Сикидвая спросил:

«Святой, хотя и был мудрецом великих наук и к тому же просветленный, хотя он был свободен от желаний и привязанностей, хотя его сознание было безгранично как небо, – скажи мне, как это он почувствовал влечение?

Молодой аскет (Чудала) сказал:

О мудрец, все существа во всех трех мирах, включая богов в раю, имеют тела, подверженные влиянию противоположных сил. Будь они глупы или мудры, пока они телесны, тело подвержено счастью и несчастью, удовольствию и боли. Наслаждаясь приятными объектами, они испытывают удовольствие, лишения же (такие как голод и т. д.) приносят боль. Такова их сущность.

Если настоящее и чистое «Я» забыто даже на секунду, воспринимаемые объекты расширяются в восприятии разума. Если внимание непрерывно, этого не случается. Как темнота и свет твердо ассоциируются с ночью и днем, восприятие удовольствия и боли подтверждает существование тела для глупца. У мудреца, однако, даже если удовольствие и боль отражаются в сознании, они не оставляют отпечатка. Как кристалл, мудрый человек отражает объект, только если этот объект присутствует реально и вблизи. Но на глупца объекты влияют так сильно, что это влияние не пропадает, даже если объекта нет поблизости. Ослабленная подверженность (привязанность к) объектам – это освобождение, плотная подверженность (сильная привязанность), создаваемая умом, – это тюрьма и оковы».

Чудала говорит, что на того, кто не познал своей сущности, объекты производят колоссальное впечатление. Мудрец и глупец может пользоваться объектами одинаково, иногда внешне они могут совсем не отличаться, тем не менее на одного эти объекты производят колоссальное впечатление и меняют его судьбу, являясь мощными вторичными причинами, разворачивающими его карму. Другой же относится к ним легко, оставляя их без внимания.

Почему такая разница? Потому что у первого нет внутреннего центра, подобного магниту, притягивающему металлические опилки. Если чуть больше праны, энергии и впечатлений, то объект является весомым. Он обладает собственной гравитацией (силой притяжения), искривляя кармическое пространство.

Например, в науке до сих пор не выяснено, что такое гравитация. В общем, силы гравитации как таковой вроде бы не существует, потому что сила тяжести – это просто искривление пространства. Чем более массивен объект, тем сильнее он притягивает что-либо, тем сильнее он искривляет пространство. По аналогии с этим, чем сильнее кармический объект, тем сильнее он искривляет наше кармическое пространство, когда мы с ним соприкасаемся. Но если наше кармическое видение основано не на поверхностном восприятии, а на этом внутреннем центре, то даже мощный объект не будет способен искривить наше кармическое видение. Оно останется таким же, объект не произведет на нас никакого впечатления. Потому что мы сумеем обуздать энергии этого кармического объекта, пребывая в глубоком единстве с этим внутренним центром, и наше кармическое видение не изменится.

Можно привести такой пример. Человек, пребывающий на уровне концепций, может прочитать какую-либо книгу. Она его сильно впечатлит, он будет под впечатлением от этой книги, она может даже изменить всю его жизнь. Затем он прочитает другую книгу, которая впечатлит его еще больше и тоже изменит его жизнь. Его жизнь будет постоянно меняться в зависимости от того, какую информацию он получает. Либо он может получить новости из средств массовой информации, и эти новости тоже могут потрясти его до глубины души. Я подобные вещи тоже испытывал, но только в детстве. Например, когда я читал про похождения Амундсена, великого норвежского полярника, я хотел быть полярником и собирался идти на Северный полюс, когда я читал про разведчиков, я сам собирался стать разведчиком, когда читал про космонавтов, у меня даже не было других мыслей, кроме как стать только космонавтом. То есть происходило полное отождествление во время чтения.

Таким же образом происходит полное отождествление с той информацией, с которой мы соприкасаемся, если наша сущность, наше «я» пребывает на том же уровне, к которому принадлежат внешние объекты. Но когда мы утвердились в недвойственном осознавании, то информация больше над нами не властна, она уже не может нас впечатлить, изменить наше видение, линию жизни, она не может вообще выступить каким-то мощным фактором, меняющим нашу судьбу и рушащим наши какие-то основы, потому что мы находимся глубже и тоньше. Например, если человек не занимается духовной практикой, то при встрече с Дхармой или с практикующим основы его жизни, его смысловые ценности могут быть потрясены. Это так, потому что основы его жизни построены на чем-то поверхностном. Но чтоб потрясти основы опытного практикующего, нужно очень постараться, то есть этот объект должен быть гораздо более тонким. А если это человек достигший или божество, или сиддх, то их невозможно потрясти, даже если вселенная растворится в пралайе или махапралайе. Это и есть способности к самоосвобождению.

Итак, в ответ на вопрос аскет Чудала объясняет:

«Причина в отпечатке, оставляемом в сердце (памяти) через тело, глаза и т. д. Потом это восприятие расширяет свой охват. Когда сердце возбуждено, память возбуждает индивидуальное сознание, которое возбуждает нервные узлы в теле. Восприятие удовольствия и восприятие боли возбуждают их по-разному».

От удовольствия нади насыщаются блаженством и как бы расцветают. То есть энергия удовольствия – это такая энергия, часть которой насыщает центральный канал, а другая ее часть активирует нади. Поэтому все живые существа стремятся к удовольствию. В это время их нади расцветают, и ветер вступает в сушумну, даруя повышенное осознавание.

Один суфийский мистик, его звали, по-моему, Хафиз, сказал однажды такие слова: «Жизнь – это как очень дорогая невеста. Калым (выкуп) за нее – это жизнь». Именно таким образом и живут все непробужденные существа – они очень дорого платят за такой способ восприятия мира.

Итак, дальше аскет Чудала объясняет царю Сикидвае:

«Если индивидуальное сознание не обращает внимание на возбужденные центры, оно освобождается».

Например, у вас муладхара-чакра или свадхистхана-чакра активирована и посылает сбивающую, взбудораженную, резкую прану. Здесь возможны два выхода. Первый – удовлетворять желания, потакать эмоциям, клешам, выражать это, и тогда вы входите в неконтролируемый кармический поток, когда вы почти не контролируете события. Другой – игнорировать возбужденные центры, находясь в присутствии, совмещать эту прану с присутствием и трансформировать ее во что-то очень тонкое, просветленное, гармоничное и божественное. Это и есть объединение пустоты с блаженством – принцип сукха-шунья или то, что в йоге называют «махамелана».

Есть еще третий способ – подавить энергию, подавить свои энергетические центры, то есть не работать с праной, быть в состоянии отрешения, но в таком безжизненном и безрадостном, как некоторые джаинские аскеты, которых критикует Раджниш. У вас не будет желаний, но восприятия праны и зрелости самоосвобождения тоже не будет. Подход ануттара-тантры гораздо более зрелый в том плане, что он учит понимать вашу энергию, правильно работать с ней и искусно сублимировать.

Итак, дальше Чудала говорит:

«Несвобода (сансара) – это не что иное, как отождествление индивидуального сознания с удовольствием и болью, а когда такого отождествления нет – это освобождение. Индивидуальное сознание возбуждается от одного вида и предчувствия удовольствия или боли. Однако если оно в результате самопознания поймет, что боль и наслаждение не существуют на самом деле, тогда оно возвратится в равновесие».

Таким образом, аскет Чудала объяснял ему природу сознания.

Продолжая историю Нарады, он рассказал о том, что, не смотря на то что ум Нарады заколебался, то есть на нем была вибрация, он мгновенно эту вибрацию освободил и остался в присутствии. Тем не менее его намерение уже произвело какую-то вибрацию. И от этой вибрации силой мысли у прекрасной апсары зародился ребенок.

Текст:

«Нарада дал ребенку имя и в должный срок передал ему величайшую мудрость. Мальчик ни в чем не уступал отцу.

Потом Нарада привел мальчика к своему отцу, Брахме-творцу. Брахма благословил мальчика, которого звали Кумбха. Этот мальчик, Кумбха, внук Брахмы, стоит сейчас перед тобой. Я брожу по миру играючи, потому что мне ничего ни от кого не надо. Когда я прихожу в этот мир, мои ступни не касаются земли».

Но на самом деле это был юноша Чудала, то есть жена Сикидваи.

«Кумбха сказал:

«Я рассказал тебе историю своей жизни. Расскажи теперь мне кто ты и что ты здесь делаешь здесь? Сколько времени ты здесь провел? Расскажи мне, ничего не тая, ведь отшельники говорят только правду».

Сикидвая ответил:

«О сын богов, ты и так знаешь все, как есть. Что я еще могу тебе рассказать? Я живу в этом лесу, потому что боюсь этого непрерывного круга жизни и смерти. Хотя ты все это знаешь, я тебе кратко расскажу свою историю. Я – король Сикидвая. Я оставил свое королевство. Я боюсь этого непрерывного круга жизни и смерти, где каждый постоянно испытывает чередование боли и наслаждения, жизни и смерти. Но, хотя я и бродил повсюду и всячески истязал свое тело, я не нашел мира и спокойствия. Мой ум неспокоен. Я не занимаюсь никакой деятельностью, и не ищу выгоды, я одинок и не привязан ни к чему, но внутри я иссушен и ничем не наполнен. Я практиковал всяческие йоги без перерыва. Но я только двигаюсь от печали к еще большей печали, и даже нектар превращается для меня в яд».

И здесь Сикидвая выразил такое сожаление: «Похоже, что я бесполезный практикующий. Вероятно, у меня нет способностей к практике».

Тогда Чудала в образе аскета сказала:

«Однажды я спросил своего деда, что стоит выше: практика различных техник или знание своей природы? И он мне ответил:

 «Несомненно, познание своей природы превыше, ибо только через знание можно познать то единственное, что есть. С другой стороны, различные практики были описаны в привлекательных словах, это просто игры и развлечения».

Итак, юноша Чудала дал ему наставления мудрости, сказав, что даже боги (Брахма и другие) заявляют, что только знание превыше всего.

В учении существуют метод и мудрость. Многие не совсем понимают эти понятия. Самое главное – раскрыть (хотя бы интеллектуальное, а затем и интуитивное) созерцание, понимание принципа мудрости. Когда у вас есть понимание принципа мудрости, вы без проблем работаете с методами. Человек, не знающий разницу между методом и мудростью, особенно получивший буддистское воспитание в духе тхеравады, может думать так: «Чтобы достичь нирваны, надо концентрироваться, медитировать, быть внимательным, а зачем петь, зачем мантры читать, все это какие-то магические штуки, трюки, нирвана так не достигается». И он искренне не понимает, зачем какая-то внешняя активность и прочее. Но дело в том, что взгляд ануттара-тантры гораздо более глубокий, потому что ануттара-тантра, кроме сознания, работает с энергией, а энергия имеет дело с относительным измерением. И когда речь идет об энергии и объединении созерцательного присутствия с энергией, то вы можете делать визуализацию, начитывать мантры, выполнять танцы присутствия. Вы можете делать все что угодно, в том числе и работу, поскольку все теперь служит вашему просветлению. И это не будет деянием из низших магических тантр (крийя-тантры или чарья-тантры), где вы добиваетесь способности начитыванием мантр. Это будет высшей практикой ануттара-тантры, поскольку присутствует созерцание недвойственности и интеграция с любыми проявлениями.

Это принципиальный момент, это то, чем отличается лайя-йога, например, от дзена, от пути буддистской тхеравады. Можно сказать, что на уровне практики сознания, на уровне мудрости она в общем не отличается (хотя в деталях, конечно, некоторые отличия есть), но, если говорить о сущности, но на уровне метода или подхода, она очень отличается.

Далее Чудала спрашивает:

«Почему же ты остаешься глупцом? Почему ты думаешь, что «это – то», а «это – это» и продолжаешь барахтаться в море тупости? Почему ты не вопрошаешь «кто я?», «как появился этот мир?», «как он пропадает?» Почему бы тебе не достичь просветления путем детального разбора механизмов свободы и несвободы? Почему ты тратишь свою жизнь на бесполезные терзания тела и прочие практики? Только в компании мудрецов, служа им и вопрошая их, ты можешь познать природу своего Я».

Сикидвая сказал:

«Ты меня разбудил, мудрец. Я бросаю свою глупость. Ты мой учитель, я твой ученик. Прошу тебя, раскрой мне то, что ты знаешь, то самое, узнав которое, больше нет печали».

Молодой аскет сказал:

«Я расскажу тебе, если ты в состоянии слушать, воспринимать и следовать моим словам. Бесполезно инструктировать в ответ на вопросы, если собеседник не собирается прислушиваться, уважать и впитывать учение».

Юноша Чудала давал ему разные наставления.

Он сказал так:

«После того, как ты от всего отвернулся, ты пришел в этот глухой лес, однако одна вещь осталась – твое чувство эго. Если сердце оставляет в покое движения и мысли, оно приходит к пониманию Абсолюта, но тебя до сих пор преследует мысль об отказе от всего, и сам твой отказ дает пищу эго и мысли, поэтому у тебя нет спокойствия, которое возникает от истинного отречения. Тот, кто оставил все, не беспокоится ни о чем. Но если ветка дерева качается от ветра, можно ли ее назвать неподвижной?

Эти беспокойства, или движения мысли, и составляют ум. Если мысли по-прежнему находятся в движении, как можно сказать, что ум от чего-то отрекся. Как только ум возбуждается мыслями, тут же возникают три мира, и сансара продолжается. Пока есть мысли нет полного, тотального отказа от всего. Как только мысли возникают у тебя в сердце, твое отречение покидает твое сердце. Ты сам не понял дух отречения и даже не взращивал его тотально, поэтому он тебя покинул. Вместо драгоценного камня истинного отречения, ты взял вместо него «кусок стекла»: внешние методы умерщвления плоти, ритуальную практику, начитывание мантр и прочее».

На что указал йогин Чудала Сикидвае? Он указал на умение самоосвобождать мысли. Здесь идет речь об отречении от мыслей. Под отречением от мыслей практики ануттара-тантры предполагается искусство их самоосвобождения, рассечения мечем различающего знания.

Можно подумать, что под отречением от мыслей подразумевается искусное овладение медитацией махашанти, то есть медитацией остановки мыслей и овладении пустотой. Но на самом деле искусство остановки мыслей и пребывание в пустоте без мыслей никогда сиддхами не восхвалялось как искусство полного освобождения.

Несомненно, искусство остановки мыслей – это важная вещь. Но она всегда служила только подготовкой для проникновения в истинную мудрость, она никогда не считалась подлинным отречением от мыслей.

Подлинным отречением от мыслей всегда считалось искусство самоосвобождения мыслей сразу после их возникновения. Это означает, что вы овладеваете не только покоем, но и движением. Однако в этом движении мыслей вы отыскиваете такое состояние, где мысли высвобождаются в состоянии пустотности. И такое состояние на порядок превосходит реализацию того, кто просто научился останавливать мысли и входить в дхьяну.

Искусство дхьяны в состоянии остановленных мыслей называют играми для хорошо подготовленных практикующих, но только лишь играми, то есть подготовками к подлинной практике. А подлинная практика ануттара-тантры начинается, когда мы овладеваем искусством самоосвобождения мыслей в то время, когда они двигаются. На эту ошибку и указал аскет Чудала.

Далее он рассказал о некоторых ложных взглядах Сикидваи:

«Ты начинаешь ценить стекло из-за собственного заблуждения, не видя драгоценные камни, ты подменил безусловное и ни от чего не зависящее бесконечное сознание на бессмысленные истязания плоти, а у плоти есть начало и конец. И ты не можешь этому предаваться вечно. Тот, кто выбрасывает бесконечное счастье, до которого так легко добраться, и вместо этого гонится за невозможным, несомненно, тот глупец. Он следует по пути саморазрушения. Так же ты попался в ловушку уединенной жизни в лесу, забывая поддерживать дух полного отречения от всего. Хоть ты и отказался от своего королевства, но ты снова оказался пойман тем, что называется аскетическая жизнь. Теперь ты еще больше, чем раньше озабочен холодом, жарой, ветром и тому подобными вещами, и они тебя так же связывают, как твои сансарные привязанности. Думая по глупости, что ты владеешь философским камнем, ты даже не владеешь обломком этого философского камня».

Итак, он сказал: «Когда ты ушел в лес, ты не разрушил свое отождествление с умом. Это была твоя ошибка. Непонимание возникло снова, и оно снова тебя поймало в ловушку».

Затем он сказал:

«О король, почему ты не слушал мудрые слова своей жены Чудалы, которая действительно знает истину? Она из лучших знающий природу единого сознания и ее поступки не противоречат ее словам. Все, что она говорит — правда, которую стоит попробовать на деле. Но даже если ты ее раньше и не слушал, почему ты действительно не отрекся от всего?»

Сикидвая сказал:

«Я оставил королевство, дворец, всю страну и жену. Почему же ты думаешь, что я оставил не все?»

Молодой аскет (Чудала) сказал:

«Богатство, жена, дворец, королевство, земля и королевский зонтик, и все твои родственники – все это вовсе не твое, король, и отказ от них не является отказом от всего! Есть кое-что еще, что кажется твоим и от чего ты не отказался, хотя это и самое лучшее в отречении. Отрекись полностью от этого безо всякого остатка, и ты найдешь свободу от несчастий».

Сикидвая сказал:

«Если все королевство со всем своим содержимым не мои, тогда я отрекаюсь от этого леса и всего, что есть в нем».

Сказав так, Сикидвая мысленно отрекся от леса.

В ответ на слова аскета, что все эти вещи и так не его, поэтому нет смысла в отречении от них, Сикидвая сказал:

«Ладно, тогда эта убогая избушка для меня сейчас все, она моя. Я ее тоже оставляю. (Так решив, Сикидвая очистил свое сердце от малейшей идеи, что избушка была его). Сейчас я наверняка отрекся от всего!»

Молодой аскет (Чудала) сказал:

«Однако, и это не твое. Как же ты от этого отрекся? По-прежнему остается кое-что, от чего ты не отрекся, но что составляет лучшее в отречении. Отказавшись от этого, ты приобретаешь свободу от несчастий».

Сикидвая сказал:

«Если и это не мое, тогда я отрекаюсь от моего посоха, шкур и т. д.»

Сказав так, он вскочил со своего места. Пока молодой аскет спокойно на это смотрел, Сикидвая собрал все, что у него было, и развел огромный костер. Он выкинул свои четки со словами: «Я свободен от заблуждения, что повторение мантр свято и не нуждаюсь более в четках». Он спалил тигровую шкуру, на которой занимался медитациями. Он кинул в огонь свой горшок для воды.

Он сказал себе: «Я отрекаюсь от всего того, от чего надо отречься раз и навсегда, иначе оно снова приобретет силу. Раз и навсегда я выкидываю все в костер».

Решив таким образом, Сикидвая собрал все, что у него оставалось, и сжег.

Потом Сикидвая подпалил свой домик, построенный ранее. Потом он собрал остатки того, что у него оставалось, и сжег и их тоже. Он спалил все, включая собственную одежду. Испуганные, даже животные разбежались от огня.

Сикидвая сказал молодому аскету:

«Пробужденный тобой, о сын богов, я отказался от всех концепций, которые поддерживал столь долгое время. Теперь я твердо понял чистое и благословенное знание. От всего, что могло бы быть причиной привязанностей, мой ум отворачивается и остается в равновесии. Я отрекся от всего. Я свободен от всех пут. Я в полном мире с самим собой. Я победитель. Воздух – мои одежды, пространство – мое жилище, и я сам подобен пустоте. Есть ли что-нибудь далее этого отречения, о сын богов?»

Молодой аскет (Чудала) сказал:

«Ты отказался не от всего, о король. Поэтому перестань валять дурака и действовать так, как будто ты наслаждаешься блаженством высшего отречения! Как и раньше, у тебя есть кое-что, от чего ты не отказался, но что является лучшей частью отречения. Когда и это без следа будет отброшено, только тогда ты достигнешь высочайшего состояния, свободного от несчастий».

Это очень важный момент. Даже у практикующих, которые отказываются от многого, в душе остается многое, от чего они не отказываются. Об этом так же следует думать каждому. Но именно от того, насколько мы можем отказаться в душе от этих вещей, зависит очень многое – зависит именно сама сущность реализации.

Текст:

«После некоторых раздумий, Сикидвая сказал:

«Осталось только одно, о сын богов, – вот это тело, приют для ядовитых змей органов чувств, и которое состоит из крови, мяса и т. д. Я отказываюсь и от него и разрушу его, чтобы достичь полного отречения».

Когда он собирался привести свое решение в действие и прыгнуть в костер, молодой аскет сказал:

«О король, почему же ты хочешь уничтожить это невинное тело? Оставь свое раздражение, это аскетичное тело инертно и не обладает интеллектом. Оно не имеет никакого отношения к тому, кто ты есть. Поэтому не пытайся его уничтожить. Это тело остается тем, какое оно есть – инертным и тупым. Другие тела и энергии мотивируют его к действию. Тело не ответственно за ощущения удовольствия и боли. Более того, уничтожение тела – это вовсе не тотальное отречение. Наоборот, ты выкидываешь что-то, что может помочь в отречении! Если ты способен отречься от того, что действует через тело, что заставляет двигаться это тело, тогда ты полностью отречешься от всех грехов и искушений, и тогда ты достигнешь полного отречения. Если откажешься от этого, это будет отречением от всего, и от тела тоже. Если нет, грехи и искушения будут побеждены только на время, и потом снова войдут в силу. Только это и есть полное отречение – отречение от того, что является всем, от того, что является единственной причиной всего здесь, и в чем это все вокруг содержится».

Сикидвая взмолился:

«О мудрец, пожалуйста, скажи мне, что же это такое, от чего надо отречься?»

Молодой аскет сказал:

«О король! Это твой ум, который ни инертен, и ни не инертен, и который находится в незнании, которое есть «всё». Ум – это неверное знание, это человеческое существо, это мир, это всё. Это зерно, из которого прорастает королевство, тело, жена и все прочее. Когда от этого зерна отреклись, только тогда это полное отречение от того, что есть в настоящем и даже в будущем!

Все это – хорошее и плохое, королевство и лес – причиняет страдание тому, кто находится под воздействием ума, и дает огромное наслаждение тому, кто живет в состоянии не-ума. Как дерево качается под порывами ветра, так и тело качается под порывами мыслей. Все, испытываемое существами (старость, смерть, рождение и т. д.), включая и твердость мудрецов, – все это только умственные модификации. Этот ум называют по-разному – эго, душа, космос и т. п. Оставление этого и есть тотальное отречение от всего. Как только отрекаешься от этого, открывается истина. Все концепции единства и разнообразия здесь кончаются. Остается спокойствие.

С другой стороны, отрекаясь от того, что не является твоим, ты создаешь разделение внутри себя. Если отрекаешься от всего, то все существует в пустоте единого бесконечного сознания. Находясь в этом состоянии полного отречения, как масляная лампа без масла, ты светишься высочайшим светом, как горящая лампа. Даже после отказа от королевства, ты существуешь. Также, когда ты отказываешься от эго/ума, это бесконечное сознание будет существовать. Хотя ты все спалил в этом огромном костре, ты никак не изменился. Когда ты откажешься и от эго/ума, тоже не произойдет никаких изменений. Отказавшийся от всего не боится старости, смерти и катаклизмов жизни. Только это и есть бесконечное блаженство. Все остальное – ужасные страдания. ОМ! Прими эту правду и делай то, что хочешь. Высочайшая истина знания своей природы – в полном отречении, точно также как драгоценности хранятся в полной пустоте горшка. Полным отречением от всего Будда достиг состояния превыше сомнений и проблем. Поэтому, о король, отказавшись от всего, оставайся в той форме и в том состоянии, в котором ты себя обнаружишь. Откажись даже от концепции «я отказался от всего» и оставайся в состоянии высшего спокойствия».

До тех пор, пока у человека растет эгоистичное семя индивидуальной жизни, это семя будет давать плоды, но, когда безупречным пониманием, самоосвобождением и самоотдачей это семя рассекается, оно перестает давать плоды, никаких других плодов, кроме просветления больше не дает.

Что означает отсутствие отречения? Отсутствие отречения означает, что человек, не обладая способностью или не понимая, как пребывать в зеркале, пребывает в отражениях, то есть в разнообразных собственных внутренних состояниях, которые постоянно порождают в нем различные тенденции.

Напротив, когда йогин пребывает в ярком и пробужденном зеркале ума, у него возникает подлинный дух истинного отречения. Он ни с чем из отражений себя больше не связывает.

Иногда человек думает: «Если я буду много практиковать, делать пранаямы или практиковать в ритрите, у меня будет очень много энергии, очень большие способности».

На самом деле многое зависит от того, в каком состоянии ума ты пребываешь в повседневной жизни: находишься ли ты в состоянии зеркала каждый день или теряешь его, не пребываешь в отреченном состоянии. Когда есть дух отречения и освобождения, у вас накапливается огромная энергия. И эта энергия вас непрерывно питает. Именно благодаря этой энергии вы можете развязывать и освобождать те препятствия, ограничения и кармы, которые существуют.

Истинный йогин живет Богом и только Богом. За счет этого он развивает великое отречение.

В результате такого отречения у него возникает сначала вера в это состояние, а затем преданность ему. А преданность в конце концов достигает великой преданности и становится непрерывной самоотдачей. Когда самоотдача испепеляет все кармы, она превращается в самоузнавание.

Например, когда человек испытывает какие-то трудности в духовной практике, то это происходит не потому, что трудности реально существуют. Я ему говорю: «Давай смотреть в корень проблемы, давай не будем разбирать детали этих трудностей, а просто проблема в том, что ты не находишься в экстазе от любви к Богу. Как только ты сможешь в нем находиться, то, посмотрев глазами этого состояния на свои проблемы, ты увидишь, что их не существует. И пока ты не решишь эту проблему в корне, все остальные проблемы постоянно будут досаждать тебе. Ты будешь их решать, но они будут возвращаться заново».

Это не означает, что все проблемы решатся как по мановению волшебной палочки. Но можно точно гарантировать, что они исчезнут для вас на уровне состояния ума, в душе.

Был тибетский учитель, который читал лекции. И он читал их очень подробно и тщательно, описывая по древним текстам состояние адов, кармы, страдания живых существ и прочее. Иногда лекции начинались в девять, а заканчивались к четырем-пяти утра, продолжаясь помногу часов. И те ученики миряне, которые их слушали, были просто в диком состоянии. Они думали: «Как же можно так долго читать эти лекции?!» Даже просто сидеть на полу столько времени – это было настоящим испытанием. Но затем они поняли, что на самом деле это не лекции, а настоящая практика переворачивания сознания и отречения от того, чем они являлись. Многие от этих лекций получали огромную пользу именно потому, что они проводились в такой манере.

Таким же образом, когда мы правильно относимся к Дхарме и способны пустить ее в свою жизнь, чтобы она позволила отречься нам от всего, эта Дхарма дарует нам все, что возможно.