Ясный свет и объединение с ним.

Текст «Миларепа и голубки».

Однажды Миларепа медитировал в пещере, и к нему залетела птица с золотыми украшениями. Она кивнула ему, обошла несколько раз вокруг и сделала простирание. Миларепа очень удивился и подумал, что это наверняка что-то не человеческое, а какой-то божественный знак. Когда он пошел за ней, то поднялся на холм и увидел там горстку риса. Птица взяла несколько зернышек и сделала ему подношение. Миларепа удивился и дал ей наставление.

Текст:

«Миларепа удивленно и польщено ответил радостным пением: «О, мой милостивый Гуру Марпа! В глубине моего сердца память о тебе! С глубочайшей преданностью я медитирую на тебя! Никогда не разлучаться с тобой – моя просьба. Слияние собственного ума с Гуру – поистине счастье».

Здесь говорится о принципе Гуру-йоги. Разумеется, речь не идет о форме или внешней личности Гуру. Это не то, что вы сливаете ум с личностью Гуру. Здесь Гуру рассматривается как непосредственное проявление Ясного Света, который проявляется через конкретного учителя линии передачи – в этом смысл Гуру-йоги.

Текст:

«Проявление как таковое – суть реальности. Через осознание этой нерожденной Дхармакайи я растворяюсь в сфере неусилия. К высоким и низким взглядам я безразличен. В умении усилия я нахожу счастье и радость».

Объединиться с сущностным Ясным Светом, который проявляется как Гуру, можно лишь в том случае, когда мы полностью стали пустыми. Ваша практика очень схожа с практикой Миларепы даже по стилям подхода. Миларепа не сразу попал в пещеру: по некоторым подсчетам он девять лет выполнял очень суровые наставления своего Гуру, чтобы отмыть дурную карму, накопленную им в мирской жизни. Он не получал в течение такого долгого времени ни передачи учения, ни наставления по практике. Ему доставались лишь упреки от его Гуру и настолько тяжелая работа с утра до вечера, что на его спине были язвы. Жене Марпы даже приходилось украдкой давать ему тряпки, чтобы он мог покрыть эти раны. Миларепа по заданию Марпы строил дома, а затем разрушал их. Благодаря таким страданиям и отрешению от эго его дурные кармы были отмыты. Можно сказать, он выполнил первоначальное условие практики без формы – отсечение эго, надежды и страха, и в результате этого его дурные кармы были нейтрализованы. Тогда он смог без труда получить учение, надолго запереться в ритритной пещере и получить четкие переживания природы Ума и самадхи.

Когда наш ум становится пуст благодаря практике без формы, переживания естественного самадхи происходят без усилия. Оно нас сопровождает непрерывно.

Текст:

«Природа ума – свет и пустота. Постигая осознавание света и пустоты, я сливаюсь с первозданным состоянием неусилия. К приятным и неприятным ощущениям я безразличен, с умом неусилия я нахожу счастье и радость».

Безразличие к приятным и неприятным ощущениям не означает бесчувственность подобно чурбану. Скорее, это означает способность в полной мере переживать одно и другое и иметь при этом чувствительность. Однако, переживая приятное и неприятное, благодаря пребыванию в состоянии Ясного Света, йогин постоянно уравновешивает их, он постоянно соединяет их с Ясным Светом, и тогда любые переживания становятся радостными. Это может быть трудным для понимания. Но представьте, что мать видит, как ее ребенок радуется и смеется или говорит ей приятные слова. От этого у матери на глаза наворачиваются слезы, радостно щемит сердце, она счастлива. А если ребенок, которого она держит на руках, начинает, шутя, бить ее по щекам или царапать? Не смотря на то, что ей больно, ей тоже радостно. Она может терпеть, думая: «Пусть немного побалуется». И даже если ее телу будет неприятно, то ей все равно будет радостно, поскольку это ее ребенок, который является для нее воплощением всех ее чудесных надежд и мечтаний. Можно сказать, что благодаря карме привязанности у нее есть некоторое представление о едином «вкусе», когда и радость от ребенка, и боль – это одно и то же, хотя, конечно, это проявляется на мирском уровне.

Если мы представим состояние практикующего, то его радость от созерцания Ясного Света в тысячи раз сильнее. И тогда он видит радостное состояние или неприятное как проявление этого Ясного Света. То есть у него тоже и те, и другие состояния вызывают чувство радости.

Поэтому Миларепа и говорит: «Я безразличен к ним. Я равно радуюсь негативным и хорошим переживаниям». В каком случае это возможно? Разумеется, в том случае, если мы за любыми ситуациями умеем обнаруживать Ясный Свет. Если мы каждую ситуацию вводим в переживание присутствия, если мы не разрываем их. Конечно, если мы забываем обнажать ситуацию и не вводим ее в осознанность, а просто принимаем переживание как нечто приятное и неприятное, то у нас не остается ничего, кроме переживаний.

Если мы пытаемся только обнажать Ясный Свет и быть в присутствии, отгородившись от всех переживаний, то есть выстраиваем между собой и переживаниями какую-либо стену, пытаемся заморозить наше сознание и как-то его обезопасить, чтобы его не вытащили из Ясного Света, то это тоже считается одним из ошибочных состояний сознания. В истинном же состоянии сознание не заморожено, не схвачено переживаниями. Оно распахнуто созерцает, переживая, тем не менее все переживания объединяются с присутствием.

Текст:

«Шесть чувств и объектов чувств сами по себе растворяются в Дхармату там, где неразличение субъекта и объекта постигнуто».

В истинном состоянии природы Ума нет разделения на субъект и объект. С этой точки зрения, все, что бы мы ни сказали, ни увидели и ни пережили, является ошибкой, иллюзией, заблуждением, сном, чем-то абсолютно нереальным, потому что в истинном состоянии нет ни субъекта, ни объекта. Можно сказать, что это абсурдное и очень парадоксальное состояние. Для мира сего это подобно безумию. Однако когда мы проявляемся в относительном смысле, то, даже зная эту истину, мы условно делаем так или выражаем себя так, как будто субъект и объект есть. Мы это делаем для удобства быть в этом мире, потому что коль уж мы решили еще быть в этом мире, даже если мы и испытали самадхи, нам надо учитывать те законы, по которым действует этот мир. Если йогин решил не быть в этом мире, а быть только в бессубъектном и безобъектном состоянии, только в недвойственности, что ж, это его выбор, если он может это делать. Он может, отпустив свой ум и тело, полностью войти в состояние недвойственности.

Считается, что йогина, который вошел на двадцать один день в нирвикальпа-самадхи, обратно вернуть к реальной жизни очень трудно. Поэтому больше двадцати одного дня не рекомендуется быть в нирвикальпа-самадхи.

Однако святые говорят, что когда у тебя есть возможность иметь тело и пребывать в относительном измерении, ты не должен так делать. Ты должен соединить относительное измерение с нирваной и проявить свою недвойственность в относительном, играя одновременно на тонком балансе, не впадая ни в сторону относительного, ни в сторону абсолютного. Это называется «путь тонкий, как лезвие бритвы» в упанишадах. Тончайший баланс, когда сансара и нирвана сливаются. Это гораздо сложнее, чем просто непроявленное самадхи. Сахаджа выше, чем нирвикальпа.

Поэтому истинный йогин, даже когда он получил глубокое переживание состояния без субъекта и объекта, где нет различения, в относительном мире проявляет себя так, словно субъект и объект существуют. При этом его глубинное сознание не схвачено субъект-объектными отношениями, он внутри знает, что это все является иллюзией, игрой, что в абсолютном смысле этого всего не существует. При этом он также знает, что в относительном смысле эта недвойственность имеет тенденцию проявляться, что у нее всегда есть энергия, и что эта относительная энергия существует бесконечно, пока есть вселенная. И коль им принято решение прибывать в этой вселенной, он учитывает разные законы этого мира. Поэтому у него одновременно присутствуют два разных сознания: абсолютное и относительное. У обычного человека есть только относительное сознание, которое жестко подчиняется закону кармы. А у йогина есть еще абсолютное сознание, которое также называют воззрение, или взгляд, и он непрерывно утверждается в нем. Поведение йогина подчинено воззрению и непосредственно из него вытекает.

Текст:

«Я сливаю счастье и печаль воедино. Я вхожу в первозданное состояние не-усилия. К правильным и неправильным действиям я безразличен. Счастлив поистине вне усилия ум. Сама природа дхармакайи опознается через мириады форм; мириады форм – нирманакайя Будды. С этим пониманием в уме, с каким бы непониманием я ни столкнулся, я свободен в счастливом царстве освобождения. Возвратиться в дом Будды я не жажду. Счастлив поистине ум не-усилия».

Когда ум благодаря присутствию устойчиво воспринимает Ясный Свет, тогда счастье, несчастье, печаль и прочие состояния являются вещами одного порядка. Это как мирная и гневная игра того же Ясного Света. Допустим, если вам сказали комплимент, то это мирная игра Ясного Света, а если сказали что-то резкое или ударили по лицу, то это гневная игра Ясного Света. Если же вы не распознаете эту игру, то вы впадете в обычные двойственные кармические состояния, которые приведут вас к накоплению новых карм. В случае привязанности к комплиментам вы попадете на небеса страстей, а в случае ненависти или гнева к какому-то человеку – в нижние миры, в ады. Это происходит из-за того, что стереотипный взгляд мышления не дает распознать игру изначального Ясного Света. А если вы осознанны, то видите тонкую игру Ясного Света, которая проявляется в разных формах: либо в мирных, либо в гневных. Иногда учителя, чтобы быстро продвинуть учеников, проявляют гневные формы, поскольку они несут мощную энергию и быстро смещают сознание, обнажают его. Если у ученика большая вера и хватит терпения, то он может в результате этого быстро продвинуться.

Например, Ним Кароли Баба постоянно ругал своих учеников, кричал на них, обзывал. Хотя все говорили, что он был воплощением любви, при этом он нещадно ругал их всякими злыми словами. Его ближайший ученик даже называл его «Мастер ругательств». Но на самом деле, когда Ним Кароли Баба ругал своих учеников, он сам смеялся над ними. Просто это была его форма гневной игры, гневного проявления. Он говорил: «Когда вы увидите за моими ругательствами подлинное благословение, тогда ваша осознанность будет чего-то стоить».

Миларепа здесь говорит: «Возвратится в дом Будды я не жажду». Почему? Потому что он счастлив в состоянии не-усилия. Если еще существует двойственный ум, вожделенно желающий возвратиться к нирване, то это означает, что ум еще не постиг состояния не-усилия. Само желание чего-либо, даже нирваны, является продолжением той же сансары, поскольку к ней тяготеет двойственный обусловленный ум. Когда же Ясный Свет постигнут, он сам по себе является нирваной, и в нем нет ни желания, ни тяготения, ни сансары. Даже сансара и нирвана видятся в нем как двойственные понятия.

Текст:

«После этого голубка с семью подружками подлетели поближе к Миларепе, все они поклонились ему и обошли вокруг него много раз, как сделала первая птица раньше. Миларепа подумал: «Эти голубки должно быть не люди. Я спрошу их и посмотрю, скажут ли они правду». Он сказал птицам: «Кто вы? И зачем вы здесь?» Голубки тогда сняли заговор и показались в своих настоящих обличьях, как женские божества. Их предводительница сказала: «Мы небесные создания. У нас большое доверие к тебе, поэтому мы пришли сюда поучиться Дхарме. Мы покорнейше просим тебя дать нам наставления».

Не всегда среди людей те, кого мы видим как людей, являются людьми в полном смысле. Существуют духи местности, которые могут принимать облик людей. Иногда боги могут спускаться и силой своих магических сиддх создавать иллюзорные тела, проявляясь как люди. Низшие духи и те, кто жил когда-то на земле, а сейчас пребывают в промежуточных состояниях в бардо, на некоторое время могут принимать облик людей. Поэтому, к примеру, когда мы встречаемся с людьми, они не всегда могут быть людьми, хотя могут иметь физическое тело и казаться людьми. Некоторые из них могут быть духами, некоторые – богами, некоторые – правящими духами или божествами местности.

Был такой случай. В один дзенскиий монастырь пришел человек, который попросил посвящения в монахи. Через две недели ему выдали удостоверение монаха, и затем внезапно он исчез. Его повсюду искали, и никто не мог понять, куда он исчез. А через некоторое время один монах, переживший самадхи, рассказал, что встречал духа, который сказал, что принял посвящение в монахи в этом монастыре, и что по облику этот дух был полностью похож на того, кто принял такое посвящение. Тогда Мастер понял, что в монахи приняли не человеческое существо, а духа, который тоже захотел следовать Дхарме. Но он не мог долго поддерживать иллюзорное тело, поэтому и исчез.

Текст:

«В ответ Миларепа запел: «О, чудное тело превращения моего Гуру! Молю: даруй мне милостиво волны твоего благословения! О, восемь очаровательных созданий небесных, которые только что были голубками. Ваша магия была прекрасной и полностью соответствовала Дхарме. Если вы, прекрасные небесные создания, хотите практиковать белую Дхарму Будды, прошу, запомните смысл этой песни. Хоть мирские счастье и удовольствия кажутся восхитительными и приятными, они скоро пройдут. Хоть дамы из высших слоев горды и упиваются надменно собственным величием, какое прибежище и укрытие есть у них? Жизнь в огненном доме сансары иногда кажется приятной, но большей частью она горестна. Если хорошо обеспеченный любимый сын не уважает сам себя и не делает самостоятельных усилий, его отцу не остается ничего, только расстраиваться. Если ученик творит злодеяния, он глубже падает в сансару, как бы ни был великолепен его Гуру. О, небесные создания, волшебницы, явившиеся ко мне в обличии голубок, легко вам просить дхармы, но тяжело иметь глубокое доверие к ней. Вы должны напоминать себе о неизбежных превратностях, связанных с мирскими радостями. К болям и неприятностям в этой жизни вы должны относиться как к друзьям, ведущим вас к нирване. Что до меня, то я очень благодарен неприятностям, с которыми столкнулся. О, друзья мои! Держите это в уме и поступайте также.

Богини улыбнулись Миларепе и произнесли: «Мы будем поступать так». Затем они поклонились и обошли Миларепу вокруг много раз».

Выполняя Гуру-йогу, мы смотрим, прежде всего, на суть, так как в сердце всех махасиддхов сияет Ясный Свет. Таким образом, мы должны полностью изменить представление о самом себе и трансформировать его из представления о себе как об ограниченном человеке в представление о себе как о святом сознании. Мы должны привыкнуть к этому новому видению, чтобы быть этим святым сознанием непрерывно.