История о встрече Шанкарой мальчика. Духовный путь - это поиск Кто Я? Вивека - определить источник. Подход нети-нети. Символическое объяснение на примере хрусталя. Комментарий к тексту «Хаста Малака сутра». Естественное состояние.  

Читает монахиня: Когда Шанкара, Гуру мира, путешествовал по западным районам Индии, и побеждал в диспутах представителей различных школ философской мысли, он как-то пришел в деревню, которая называлась Шривали. Когда один из жителей деревни, брахман Прабхакара услышал о его прибытии, то пришел к нему со своим тринадцатилетним сыном. Он и его сын простерлись перед Шанкарой, затем брахман объяснил, что мальчик с детства нем и что он свободен от любви и ненависти, чувства, похвалы и порицания, и что он полностью бездеятелен. Гуру сам поднял мальчика и спросил его радостно.

Шанкара спросил: «Кто ты? Чей ты ребенок? Куда ты идешь? Как твое имя? Откуда ты пришел? О дитя! Я хотел бы услышать ответы на эти вопросы». Так Шанкара спросил Хаста Малаку. Неведение от пробуждения отличается одной вещью. Те, кто пребывает в неведении, считают, что они могут ответить на вопрос «кто я?». То есть они знают, вернее, они думают, что они – это они. Духовный путь, поиск, это всегда вопрос «кто я?». Начинаете ли вы с поиска внешнего Абсолюта или бога, вам придется все равно придти к вопросу «кто я?», начинаете ли вы наоборот, с себя, спрашивая «кто я?», вам придется придти к признанию Абсолюта. То есть человек, стоящий на духовном пути начинает с того, что он признает, что он находится в полном неведении в отношении себя. Он не знает, «кто я?». А то, что он думает о себе, как о «я», это его вовсе не удовлетворяет. Это означает, что мы все время пытаемся разобраться со своим бытийным статусом. Если я – это человек, то мне, конечно, надо ходить в школу, институт, жениться, работать, иметь детей, постепенно стареть и умирать, а между этими вещами занимать кучей других глупых вещей.

Если же я не человек, тогда возникает вопрос: кто же я? И если я не человек, то мне со всем этим и не нужно совсем заниматься. Может, мне совсем другим надо заниматься? Может быть, то, что я думаю, принесет мне благо, в качестве человека, если я пойму, кто я, может, это совсем мне не принесет блага?

В магии есть такая вещь: если кто-либо в сновидении, в тонком теле путешествует в мир других существ, ему предлагают прасада эти существа, что-то из еды. И считается, что ни в коем случае нельзя брать прасад и есть его, потому что вкусить прасада – значит, остаться в этом мире. То есть впитать и впустить в себя энергии этого мира. Это известно тем, кто контактирует с нефизическими существами, духами и прочим. То же самое и с миром. Если в мирской жизни вы впитываете в себя эту мирскую карму, этот мирской прасад, то вы остаетесь в этом мире. Поскольку впитать – то есть потерять осознанность и поиск. Впитать мирской прасад – это не означает не есть, а означает не впитывать кармическое видение, от которого вы пытаетесь освободиться.

Читает монахиня: Хаста Малака ответил Шанкаре: «Я – не человек, не Бог, не якша, не брахман, не кшатри, не вайшья, не шудра, не брахмачарья, не домохозяин. Не живущий в лесу, не саньясин. Но я – только чистое сознание. Подобно тому, как солнце является причиной всех действий в мире, также и я – везде присутствующий, сознающий Атман, являюсь причиной деятельности ума и проявлений чувств. Опять-таки, подобно тому, как эфир является всепроникающим, но лишенным каких-либо особых качеств, также и я свободен от любых качеств. Я – сознающий Атман, всегда присутствующий и связанный со всем, также, как жар всегда связан с огнем. Я есть то вечное, неразличимое, непоколебимое сознание, благодаря которому не обладающий чувствительностью ум и чувства действуют каждый по-своему.

Так мальчик ему ответил. У мальчика не было проблем с божественной гордостью. То есть он реализовал это состояние с детства, поскольку он был перерождением великого святого. Таким же образом, йогин, который реализовал истинное «Я» в созерцании, непрерывно себя отождествляет «я не то, не то, не то, а осознающий, везде присутствующий Атман».

Если вы ограниченный человек, то у вас есть надежды, цели и стремления, страхи и сомнения, угнетенность, желания и прочее. Если вы Атман, то вы свободны от всего этого. Но вы можете так сказать только тогда, когда вырастите в себе эту бхаву. Некоторые думают, что если они повторят две строчки, подобные этой, они могут считать себя Атманом. Когда вы полностью измените свое видение себя как человеческих существ, как людей, и обретете видение себя как Абсолюта в человеческом теле. Примерно так себя чувствуют небожители, боги, святые. Они имеют ум, подобный пространству и неотделимый от Атмана, и имеют энергии, которые проявляются в виде тела или множества тел.

Далее мальчик отвечает: «Я тот сознающий Атман, от которого зависит эго, подобно тому, как изображение в зеркале не является независимым от того, что отражается». Он говорит, что я – это фундаментальное бытие, сознание, эго от него зависит. Наше «я» зависит от нашего фундаментального сознания, даже если мы этого не понимаем. Эго всего лишь капля в этом фундаментальном сознании. Оно полностью от него зависит, примерно также, как волна зависит от океана. Волна может себе воображать что-то, но океан ее катит и катит, шлепнет о камень, снова родит, снова катит. В пути волна много воображает, беседует с другой волной, выясняет с ней отношения, завидует. Океан даже с ней не разговаривает. Он знает, что это он сам. Он их катит из центра, шлепнет о скалу, снова родит. Что-то наподобие происходит с живыми существами. Когда волна поймет, что она бессмертна, когда перестанет цепляться за свой статус волны и начнет считать себя океаном, когда она утратит свое мелочное сознание, когда эго поглотиться этим океаном, и эго будет непрерывно с ним отождествляться. Тысячи раз эго забывает об этом океане, тысячи раз эго от него отворачивается. Различные иллюзии его вновь и вновь его крутят и водят за нос. Тем не менее у практика эго не может надолго отвернуться, и через некоторое время оно снова погружается в этот океан. Поэтому говорят, что практик, реализовавший глубокое понимание, всегда счастлив. Он из этого океана почти не выпадает, вообще не выпадает. Его невозможно вытащить из этого океана вообще чем-либо: страстями, желаниями, страданиями-наслаждениями, горем-радостью, хулой-хвалой, материальными вещами – фактически ничем. Не соблазнить какими-то тонкими вещами, такими, как самовыражение, творчество. Он знает, что самое дорогое – это пребывание в этом океане. Все остальное – как проявится, как приложится.

Я бескачественный, сознающий Аман, существующий даже после угасания буддхи (интеллекта), подобно тому, как предмет остается такими же даже после устранения зеркала, в котором он отражается. Интеллект еще можно сравнить с зеркалом, которое отражает высшее сознание. Свет Абсолюта падает на интеллект, освещая его. Буддхи переплавляет этот свет, переправляет его манасу. Манас формулирует его в логику, в формулировки, концепции, понятия. На основе этого он принимает различные решения. Ахамкара создает иллюзию самобытия, себя, как личности, как эго, собирая вместе память, читту, хранилище умственных тенденций, манас и буддхи. И отождествляет себя с этим. Но все это получает свет от фундаментального, абсолютного сознания. Один святой говорил так: «те люди, которые не служат Богу – воры и мошенники. И это цивилизация безбожников, воров и мошенников». В том смысле, когда ахамкара, манас и буддхи действуют разрозненно, отдельно от фундаментального сознания, ничего кроме нечистой кармы они не могут накопить.

Читает монахиня: Я – вечное сознание, существующее отдельно от ума и чувств. Я – ум ума, глаз глаза, ухо уха. Я не опознаваем умом и чувствами. Я есть вечный, одинокий сознающий Атман, отражаемый в различных интеллектах, подобно тому, как солнце отражается на поверхности различных водоемов.

Существует видимый объект. Существует зрительное зрение как способность. Существует зрительное сознание, существует орган зрения. Все ли понимают это? Колокольчик этот – зримы объект, глаз – орган зрения. Зрительное сознание – это мое внутреннее сознание, которое способно представить видимый объект, даже не видя его. Это наше зрительное воображение, зрительная память, все зрение, которое есть внутри нас. Итак, мы имеем зримый объект, орган зрения, глаз, способность зрения, способность отражать на сетчатке изображение, зрительное сознание, способность воспринимать все это. Но за всем этим существует более тонкая способность, то, что называют глаз глаза. Это собственно познающий, собственно субъект, сознание, как таковое, который еще глубже, чем зрительное сознание. Есть слух, есть орган слуха – ухо. Есть способность слуха. Есть слуховое сознание, наша помять о звуках, способность воображать звуки, слышать их во сне. Способность слышать звуки Нада – это все разные вещи. Но есть сознание, которое называют ухо уха, то есть тот, кто воспринимает все это, сознание, находящееся за пределами звуков, то, которое мы ищем в Нада-йоге. То же самое и со всеми остальными органами чувств. Вивека, различающая мудрость, означает найти глаз глаза, ухо уха, нос носа, источник осязания, запаха и всего прочего. С каким бы органом чувств вы бы ни работали, вы обнаружите это сознание Источник. Нада-йога основана на том, что мы ищем танматру звука, тонкий звук. Джьоти-йога основана на том, что мы ищем танматру света, танматру образов, тонкие божественные формы. Таким же образом существуют танматры других элементов. Танматра звука – это танматра элемента пространства. Танматра света – танматра элемента огня. Все пять элементов имеют свое проявление. Тонкое их проявление называется танматра. Когда мы исследуем тонкие элементы (танматры) и идем вглубь, мы обнаруживаем фундаментальное сознание, Источник. Мы видим, что слух, зрение, обоняние и осязание, любое восприятие вышло из этого фундаментального Источника. Что такое различение? Когда вы понимаете, что фундаментальный Источник – это не объект. Вы отрываете сознание от объекта, абстрагируетесь, так, чтобы это вообще вас не волновало. Затем вы понимаете также, что это и не восприятие объекта, это не то активное внимание, которое есть. Затем вы понимаете также, те образы, что возникают внутри. То есть вы говорите: нетти, нетти, не то, не то. Тогда вы приходите к вопросу – а что же такое сознание? Без объекта, без восприятия объекта, без памяти об объекте. И вы обнаруживаете, что это чистое, незапятнанное сознание. Когда вы исследуете таким образом, вы убеждаетесь в том, что чистое незапятнанное сознание есть ваша основа, память об объекте, восприятие, сам объект не имеют отношения к вашему чистому сознанию. Они подобны предметам, которые появляются и исчезают на поверхности зеркала.

Что такое быть в присутствии? Это утвердиться в том сознании, которое не запятнано ничем, которое за пределами восприятия и объектов. Это означает, что мы так утончаем свое сознание, чтобы постоянно воспринимать это пространство, которое является источником объектов и звуков. Что такое грубое сознание, мирское, заклешеванное? Это когда не различаешь ни объект, ни процесс восприятия, ни зрительное сознание внутри себя. Для тебя это все одно что-то, все так затуманено, что понять ничего не можешь в этом мире. Когда сознание грубое, ты – Источник, самое глубинное сознание, тем более не различаешь. Для тебя это вообще что-то такое, непонятное. Ты видишь просто внешние объекты, они двигаются и просто захватывают твое внимание. Йогин, который тренируется созерцании, всегда различает эти вещи. Он видит объект, он понимает процесс восприятия, взаимодействия с объектом. Он видит собственное зрительное сознание, то есть зрительную память и воображение, которые проявляются в сновидениях. Он понимает, что внутри него есть целая зрительная вселенная. Наконец, он отделяет себя от всего этого и видит только то чистое сознание, которое является белым листом, чистым зеркалом, которое воспринимает все это. И он воспринимает себя только с этим чистым сознанием. И когда он себя так отождествляет говорят, что он – истинный практик созерцания.

Сансара – это всегда отождествление себя с внешними объектами или восприятием. Нирвана – это отождествление себя с чистым зеркалом сознания. Нирвана в сутре – это когда все отрицается и только чистое сознание утверждается. Нирвана в тантре и Ануттара-тантре – это когда есть и объект, восприятие, и с сознание зрительное и слуховое, но при этом все равно постоянно поддерживается ориентация на фундаментальное сознание. То есть видишь объект, а прозреваешь в нем фундаментальное сознание. Когда ты так делаешь, говорят, ты интегрируешься, пребываешь в созерцании и объединяешься.

Некоторые думают, что если они ходят так, рассматривают, значит, они интегрируются. Они говорят: «Вот, хожу, интегрируюсь…» Но интеграция - одна из высших стадий созерцания. Она предполагает, что мы пребываем в глубоком присутствии, и это присутствие настолько в нас вызрело, что мы можем видеть все окружающее и быть в пустоте, видеть пустоту всего и одновременно видеть формы, прозревать в пустотность всех форм. В таком случае это можно назвать интеграцией.

Читает монахиня: Я единственный сознающий Атман, освещающий все интеллекты подобно тому, как солнце одновременно освещает все глаза так, что они воспринимают одновременно все объекты. Только те глаза, которым помогает свет солнца, способны увидеть предметы, а не иные. Источник, от которого получаю свою силу – это я сам. Подобно тому, как отражение солнца на неспокойных водах видится разорванным, а на спокойных – совершенным, так же и я, сознающий Атман, не распознаюсь в возбужденных интеллектах, хотя в успокоенных я блистаю отчетливо.

Хотя много разных интеллектов, все эти различия не существенны, за ними всеми стоит одно сознание. В относительном мире у вас один интеллект, у вашего соседа - другой. И вы можете спорить до хрипоты утверждая свою правоту. Тем не менее в абсолютном уровне это ничего не решает, поскольку вы берете питание из одного Источника. И с точки зрения Абсолюта этот спор – всего лишь игра.

Существуют святые, придерживающиеся разных философий. А в Индии, в отличие от строгих тибетский школ, так вообще считаются, что один муни – одна философская школа. И если у него нет своей философии, так он и не муни. Каждый имеет свой взгляд на вселенную и на прочее. В Тибете есть строго восемь колесниц, четыре школы, и все примерно держаться этих четырех школ. В Индии больше разнообразия, есть свобода творчества в философском смысле. Этим отличается индийская школа. И иногда когда муни собираются друг с другом, каждый утверждает свою точку зрения. И может показаться, что они не правы, в том смысле, что как могут быть одновременно быть правы сотни человек? Тем не менее это возможно. Они знают, что в глубинном смысле все они правы, поскольку за ними стоит единый Источник. А это все различные виды его игр.

Читает монахиня: Подобно тому, как глупец думает, что солнце исчезло навсегда, когда оно скрыто плотными тучами, так и люди думают, что всегда свободный Атман связан. Подобно тому, как эфир всепроникающ и не затрагивается воздействием, также и вечно сознающий Атман проникает все, и будучи задет тем или иным образом, я есть тот Атман.

Вечно сознающий Атман проникает все, не будучи задет тем или иным образом. Я есть тот Атман. По мере вашей практики вы должны научиться брать силу из вашего отождествления с Атманом. Если у вас не установлен еще контакт, если вы еще не можете настраиваться и получать силу из этого всеобъемлющего сознания, ясность, это нельзя называть зрелой практикой. Йогин, находящийся в присутствии, всегда имеет связь с Абсолютом, живую, прямую. Либо через бхаву, либо через обнаженное осознавание, либо через практику пространства. В зависимости от склонности, у него всегда есть прямая связь с Абсолютом. Разумеется, такая связь осуществляется через Гуру. Однако в абсолютном смысле йогин всегда находит прямую связь с Абсолютом и обнаруживает Гуру как сущностное сознание. Подобно тому, как прозрачный кристалл принимает черты своего фона, но никак при это не меняется, так же, как полная луна при отражении ее на неспокойных водах кажется волнующей, так же и с тобой всепроникающий Бог.

Когда говорят об Атмане, приводят пример кристалла. Допустим, эта ваза. Она принимает цвет фона, если вы помещаете ее на синий фон, она принимает синий цвет, будет фон желтый или золотой, она видится желтой или золотой. Помещаете ее на темно серый, она принимает темно-серый цвет. Тем не менее, собственный цвет вазы – прозрачный. Он никак не меняется. Поменялся ли собственный цвет или прозрачность стекла в зависимости от того, куда вы его ставили? Ничего подобного. Вот все эти различные фоны и цвета можно назвать кармой, поступками, настроениями, переживаниями. Но ваза, чистое сознание, всегда не запятнана.

Когда вазу убирают с фона, она проявляет свою прозрачную структуру. Это можно сравнить с чистой медитацией, когда вы удаляете все органы чувств от всех объектов. Вы наконец-то видите: вот это прозрачное чистое состояние. Но задача в том, чтобы понять, что эта прозрачность никогда не теряется. Даже когда есть фон, собственная чистота вазы не теряется.

Фактически, тот, кто овладел различающим знанием, силой самого различающего знания может пребывать в созерцании. И его уже никогда не введут в заблуждение какие-то более низкие виды сознания, восприятия. И вы должны полностью понять этот принцип, иначе обнаженное осознавание даже через много лет практики может быть для вас неведомым. Вы не должны говорить: «О, я не понимаю этого!». Вы должны понять, вы должны очень хорошо понять. Как это, вы не понимаете? Вы должны очень хорошо разобраться, где ваза, а где эти все фоны. И что надо отличать одно от другого. Это – объект, а это – восприятие. Внутри – воспринимающее сознание, которое может оценить его или вспомнить о нем. Все это – не Я, Я – это тот, кто глубже, тот, кто наблюдает. И объект, и восприятие, и помнящее сознание. Я – тот, кто этим не запятнан. Тот, кто помнит всегда, никогда не покинет истинного состояния.

Так, мальчик рассказал Шанкарачарье, кем он является. Почему мальчик мог так ему сказать? Потому что мальчик смотрел, но не видел Шанкарачаью. Он не воспринимал его как истинное сознание, и это истинное сознание было самим Абсолютом. И пребывая в Абсолюте, он видел Шанкарачарью как часть этого Абсолюта. И это сознание беспрепятственно просочилось через ум, тело, буддхи Шанкарачарьи ответило Шанкарачарье, кто оно такое. Это означает, что мальчик был полностью просветлен. Он был святой.

Читает монахиня: Отец мальчика от чуда этих слов лишился речи. Но Шанкарачарья сказал ему: «Он стал твоим сыном из-за своего незавершенного тапаса. Такова твоя счастливая судьба. В этом мире он не принесет тебе никакой пользы. Позволь ему остаться со мной». Шанкара, попросив отца вернуться домой и взяв мальчика с собой, продолжил путь. В последствии ученики спрашивали его, как мальчик достиг состояния Брахмана без слушания шравана. Гуру отвечал: «Его мать попросила посмотреть за двухлетним ребенком великого и далеко продвинувшегося йогина, который практиковал тапас на берегу Ямуны, а сама пошла совершить омовение вместе с несколькими женщинами. Ребенок заполз в воду и утонул. Из сострадания к безутешной матери садху покинул свое тело и вошел в тело ребенка. Вот почем этот мальчик достиг такого высокого состояния.

Урок последней шлоки таков: даже садху последнего уровня не должен пытаться брать на себя обязанности домохозяев. Ничего, кроме беды, из этого не будет. Потому есть правило: не принимать на себя никаких обязательств, не давать обещаний вне монашества. Мы выполняем долг перед вселенной и всеми живыми существами исполнениями своего монашеского долга. Этого более чем достаточно.